Дело происходит в недалеком будущем где-то в Европе. Живут люди не бедно, всякими техническими новшествами пресыщены. Законопослушание на высоком уровне, демократические тенденции не позволяют большого расслоения по уровню доходов, экологические тенденции приобретают все больший вес. В общем – ситуация вполне узнаваема. Единственное, что бросилось бы в глаза человеку, прибывшему на «машине времени» из совсем недалекого прошлого – большое значение стал приобретать живой театр, живое исполнение музыки на простых, не «электронных», инструментах.

Если раньше небольшие театральные сцены почти ушли из жизни (люди предпочитали смотреть шоу на экранах телевизоров и компьютеров), то в данный период «живые» сцены с «живыми» персонажами стали котироваться весьма высоко. Разве что декорации стали более «технологичными» и легко и быстро монтировались на любой сцене малыми усилиями. В этих условиях исключительное значение стал играть поиск сюжетов. Мастерство игры – вещь очень немаловажная. Но поиск интригующей, захватывающей темы требовал привлечения хороших мозгов. А в пресыщенной и сытой жизни их становилось все меньше.

И так, действие переноситься в один из таких гастролирующих малых театров. Они даже не тратятся на гостиницы. Климат в стране достаточно мягкий и теплый. Декорации из тонких и прочных материалов с проекционными голографическими аппаратами много места не занимают. Приезжая в тот или иной город театр занимает разрешенное место (преимущественно – живописное и зеленое), образуя из машин микрорайончик, куда посторонних просто так не пускают.

Там тебе и гостиница, и площадка для репетиций, и пункты питания (и прочее), да и сама основная сцена. Основное, что волнует молодого и амбициозного руководителя (к примеру – Карла) – отсутствие новых интересных тем. Билетов покупают мало, выручки едва хватает на существование. Театр уже пробовал и провокационные темы, где многие артисты выступали с полным обнажением. В современных условиях это уже мало кого удивляло. Некоторое время был небольшой всплеск, но и он довольно быстро пошел на спад.

Главный же персонаж нашего повествования – молодая артистка театра по имени Сара. Сказать, что у нее был какой-то большой артистический дар, было бы, наверное, не совсем справедливо. Но молодая стройная фигура выделялась на фоне других достаточно выигрышно. И еще у нее была страстная тяга к нудистскому образу жизни. В принципе в молодом театре все были более или менее раскрепощены и ничего против нудистских течений современности не имели. Но у Сары этот интерес был более обостренный. Впрочем, загадочного в этом ничего не было.

Сара росла с матерью, а та была ярая сторонница нудизма. Для дочери обнаженность была естественна и привычна с детства. С обучением, правда, были проблемы. Успеваемость у девочки была нормальная, но всякие эксцессы с тягой к постоянному обнажению (плюс – природная красота и притягательность фигурки) иногда доводили дело до скандалов и приходилось несколько раз менять колледжи. Мать сильно не ругала дочь за эксперименты с упрощением одежды и желанием ходить голышом как можно больше. Зато на счет связей с мальчиками у ней было строго.

Она не позволяла Саре случайные знакомства. Это не могло не оставить следа и сформировало в девочке определенные комплексы. Когда пошла мода на так называемые «мобильные театры», то девчонка сразу почувствовала, что это именно то, что ей нужно. В желающих туда поступить туда работать недостатка не было. Вполне возможно, что решающую роль в том, что приняли именно ее, сыграл не какой-то артистический дар, а изумительная стройность и сексапильность. Тем более, что стиль одежды всегда отличался удивительной открытостью.

Поначалу увлечение самим процессом театрального искусства задвинули нудистские тенденции Сары на второй план. Но дальше это стало уж слишком очевидно. Лишь тот факт, что руководитель театра сам увлекался нудизмом (хоть и не так рьяно) позволяли во многих случаях сглаживать пикантные ситуации. Свою прекрасную грудь она никогда не стесняла лифчиком. Да и вообще, стремилась носить сверху лишь один предмет туалета. Блузка, так одна блузка, пиджак – так один пиджак на голый торс. Потешались многие, шутили, даже иногда зло разыгрывали (когда, к примеру, она пришла на небольшую внутреннюю вечеринку в одном пиджаке на голое тело).

Но Сара – натура весьма настойчива и постоянна в своих привычках. Юбки предпочитала короткие, что вполне понятно для ее красивых ног. Часто под юбкой никакого белья не было, но во время активных представлений это было в определенной степени неудобно (слишком уж отвлекало публику от темы спектакля). Поэтому коллеги настойчиво просили Сару что-нибудь поддевать. Ну а позагорать обнаженной в свободное время – это сам бог велел. В тех местах, где нудистские тенденции позволяли загорать голышом даже в парковых зонах, Сара иногда позволяла себе шастать голышом просто в пределах своего лагеря. В таком виде забегала, к примеру, в буфет или игровой бокс. Но из столовой ее все же вежливо просили удаляться.

В общем – вполне современные и смелые нравы нового бродячего театра. Официального мужа у нашей героини не было, но постоянный спутник из своей же артистической среды был. Не столь красивый, невысокий парень по имени Том, но очень уж любил Сару и, честно говоря, в определенной степени ревновал к другим. Впрочем, сама Сара не была сторонницей свободной любви и весьма ценила Тома. Слава богу, он это понимал.

Как то Саре попала в руке брошюрка с повестью американской писательницы Карен Вагнер «Как Сара стала нудисткой». Довольно старая тема, но, как вскоре поняла наша героиня, еще никем не раскрученная ни в постановках, ни в фильмах. И тут у нее зародилась мысль, которая чем дальше, тем становилась все более навязчивая. Поставить спектакль точно по повести не так просто, но так или иначе обыграть тему вполне можно.

Суть темы сводилась вот к чему. В одном из Американских штатов с теплым климатом был принят закон о том, что люди, исповедующие альтернативный стиль жизни, могут зарегистрироваться и свободно исповедовать свои образ жизни везде в штате, где захотят. Но если уж они зарегистрировались, то обязаны жить именно так, как предписано правилами их стиля. К примеру – нудисты. Если ты зарегистрировался, то обязан раздеться до гола (исключая лишь обувь и головной убор не больше установленного размера) и ходить так везде без исключения.

Молодая выпускница колледжа, у которой было лишь одно преимущество – природная красота, решила воспользоваться этим фактом и теми льготами, что дает новый закон для защиты людей, избравших альтернативный образ жизни, для того, что бы получить выгодное место работы в большой компании. Когда она получила разрешение и зарегистрировалась как нудистка к ней пришла староста группы и велела снять с себя всю одежду и сдать все, что у нее было (вплоть до простыней и больших полотенец). Пришлось подчиняться (хоть это было и не совсем обдуманное решение). Абсолютно голая девушка поняла, что теперь ей придется ходить так везде в течение ближайших лет.

Далее описываются ее ощущения и то, как она входила в новую для себя жизнь. Преодолевая жуткое внутреннее сопротивление, она пошла в душ, в столовую, потом – на занятия, а потом и в новую контору. Для того, что бы прибыть на новое место работы, пришлось ехать общественным транспортом (на метро). Везде, где она появлялась, это вызывало (естественно) нездоровый ажиотаж (ибо общество еще не было привычно к новым правилам жизни со столь радикальными нравами). Героиня повести много раз была на грани срыва. К примеру, когда родители узнали о ее решении (уже после того, как она ходила голая по городу), то пришли в ужас и чуть не прокляли ее. Но внутренняя воля и хорошая подруга, с которой она сняла квартиру не очень далеко от офиса, позволили ей устоять в ее не совсем осознанном выборе. В общем, интересная, живая и хорошо написанная повесть.

Но, одно дело читать, другое – поставить что-то подобное на сцене. И все же. Если сделать это хорошо и без пошлости – обязательно будет иметь успех. А к тому же укрепит саму идею публичного нудизма как реальный альтернативный образ жизни. В общем, Сара загорелась. Она начала приставать к руководителю театра – Карлу. Тот прочитал, был весьма возбужден, но потом почесал затылок. «Вот, если бы кто-то начал первым, а мы лишь подхватили и развили тему – это другое дело. А так ведь слишком смело получается. Впрочем, можно сделать облегченные вариации на тему».

Сара напомнила ему одни спектакль, где нагота некоторых артистов имела куда более пошлый подтекст, но все, так или иначе, прошло. В общем – Карл задумался. Вначале он решил слишком переработать сюжет пьесы, но девушка была категорически против существенных изменений сюжета. А считаться с ней приходилось, ибо более выигрышного кандидата на роль героини, чем Сара, не было. Потом девушка подсказала еще одну мысль. Когда изображают нечто на сцене, все понимают, что это всего лишь одна из сказок, которые в жизни не проходят, но как вольная театральная фантазия вполне катят. Своего рода – гротеск и буффонада. Но если люди узнают, что нечто подобное имеет место и в жизни, то это может вызвать куда больший резонанс и интерес. У нас довольно автономная «театральная республика» со своим местом обитания. Сейчас – конец апреля.

До конца теплого сезона еще полгода и, по крайней мере, до конца этого периода внутри нашей «республики» одна Сара может жить по «альтернативным законам». Сие лишь надо как-то обставить и классно преподнести публике. Разумеется, это уже не должна быть бутафория и клоунада. Все должно быть по серьезному. «И ты, вот это, согласна полгода ходить везде голышом?» – спросил Карл. «Ну а почему бы и нет? Ты ведь знаешь мои радикальные нудистские устремления. У нас вполне закрытый лагерь. Если пойдут хорошие сборы – наймем дополнительную охрану. С голым отдыхом на природе сейчас нет проблем, а иногда выезжать в город, с охраной и предварительной договоренностью – это нам даже на пользу. Дополнительная реклама».

Карл загорелся идеей. В конце концов он нашел и метод воплощения. Заключался он в следующем. Публике предлагается условие реальной интригующей игры. Передается краткое содержание повести «Как Сара стала нудисткой». Говориться о том, что у нас есть своя Сара, которая всю жизнь мечтала стать такой нудисткой. Но, поскольку законодательства такого нет, нам поможет лишь реальное пари с очень жесткими и обязательными условиями его исполнения. Желающие из публики придумывают замысловатые вопросы, на которые Саре нужно дать правильные ответы. Вопросы отбираются и обрабатываются комиссией. Каждый вопрос имеет цену, формируемую из сборов (для этого каждый зритель добавляет не менее 10% от стоимости своего билета).

Отгадала Сара вопрос – получит денежку. Не отгадала – ведущий ножницами режет на ней одну часть туалета и выбрасывает в зал. Вопросов будет достаточно и, надеюсь, что в пределах десяти вопросов вполне можно полностью обнажить нашу нудистку. После этого она обязана будет по крайней мере до середины осени ходить полностью обнаженной (исключение – туфли и небольшой головной убор). Ну, а после розыгрыша начнутся представления со спектаклем по повести «Как Сара стала нудисткой». Разумеется, нашей героине никакой одежды не потребуется.

Объявления даны, публика ломиться на представление. Саре пришлось одеть трусики и ненавистный лифчик. Последний особенно досаждал Саре, не привыкшей стеснять грудь этим предметом туалета. Перед конкурсом на ней (за исключением туфель) – пять предметов туалета: трусики, лифчик, юбка, блузка и маленький жилет.

На сцену вначале выходит ведущий и кратко пересказывает содержание той пьесы, которая лежит в основе нового репертуара. Потом он говорит, что главную героиню будет играть девушка, у которой такое же имя. Выводит за руку нашу героиню. Зал восхищенно хлопает, видя красивую, молодую и сексапильную девушку. «Она – говорит ведущий – (в отличие от героини пьесы) – идейная нудистка и мечтала бы зарегистрироваться и ходить голышом всегда и везде. Но такого законодательства у нас нет. Но мы можем, в определенной степени, исправить положение. Заключим с ней пари и сыграем в интеллектуальную игру. Как вы уже слышали: были составлены десять вопросов, на которые наша героиня должна дать правильные ответы в течение минуты.

Каждый вопрос стоит, конечно, больше стоимости всей ее одежды. Но дело не в этом. При неправильном ответе мы забираем одну часть туалета и уничтожаем ее (или отдаем безвозмездно публике). Носить ей после этого уже нельзя не только такой предмет, но и все что угодно на то, что под ним. После же полного разоблачения мы закрепляем ее статус и объявляем ортодоксальной нудисткой. Носить ей уже будет нельзя ничего, кроме туфель и шляпки небольшого размера. Все свидетели записаны и при любом эксцессе с властями более сотни человек готовы отстаивать ее свободу и честь в любом суде.

Зато и Сара (он поворачивается к ней) уже не сможет отменить свое решение, по крайней мере до наступления холодов (примерно через полгода) . Ты готова, Сара, на такой отчаянный шаг?» Сара, смущенная и порозовевшая, берет микрофон. «Конечно, все это очень бо…оязно, но я принципиальный человек и никогда от своих решений не отказываюсь. Придется приспосабливаться к новому стилю жизни.» Зал ревет от восторга.

Задается первый вопрос. Сара взволнована, но играет серьезно и, к досаде публики, довольно быстро отгадывает первый вопрос, получив свою заслуженную денежку. Второй вопрос она то же серьезно хотела отгадать, но не получилось. Сара пожимает плечами и снимает жилетку, передавая ее ведущему. Тот забрасывает ее в ряды публики. Третий вопрос – еще сложней и тоже не отгадывается. Юбка режется в двух местах, падает на пол и ногой ведущего отправляется к зрителям. Девушка с некоторым волнением смотрит на свои обнаженные ноги и тонкие трусики. Как бы до нее доходит, что теперь не только ножки, но и большую часть попы уже ничем не прикроешь в ближайшие полгода. Четвертый вопрос оказывается довольно простым и наша героиня получает денежку. Пятый – лишь кажется простым. Сара думала, что отгадала, но увы… Пока девушка хватается двумя руками за голову ведущий ловко режет три бретельки на блузке и та легко соскальзывает ему в руки.

Девушка снова смущенно смотрит на свое тело и ощупывает его руками. Ей вдруг становиться понятно, что даже если она все остальное отгадает, то и в таком виде ходить по всем публичным местам – уже событие далеко не ординарное. Трясет головой, как бы набираясь решительности, и просит продолжать. Шестой вопрос Сара вновь отгадала. Зато седьмой она даже и не пыталась – слишком уж мудреный. Лицо девушки становиться пунцовым и она реально смущается. Быть голой на сцене для нее привычно. Но осознание необратимости процесса обнажения делает ситуацию куда более волнующей. Ножницы ведущего обрезают правую бретельку лифчика и девушка удерживает лифчик на правой груди, как бы не решаясь с ним расстаться. В ловком кручении ведущий обрезает заднюю бретельку.

Сара удерживает другой рукой и левую грудь. Потом обрезается левая бретелька и делается обманное движение ножницами с покушением на трусики. Девушка опускает испуганно руки и лифчик падает. Девушка нервно смеется, но все понимают, что ей вовсе не до смеха. Ведь теперь ее голая грудь будет не только на сцене ее домашнего театра, а везде и всегда, куда бы она ни пошла и чем бы ни занималась. Она закрывает лицо руками, потом медленно опускает их. Ее лицо приобретает спокойный и решительный вид, хотя щеки горят и волнение уже скрыть невозможно. Восьмой вопрос обдумывается почти с деловитым спокойствием. И это, видимо, помогает. Вопрос отгадан. Еще одна порция денег получена. Но к следующему вопросу Сара уже просто устала.

Сказала что-то не в попад и, увы, не отгадала. Потом, как бы, спохватилась. Что, это я уже и трусики проиграла? Да, говорит ведущий. И как бы невзначай оттягивает их сзади под промежностью и перерезает там. Девушка с паническим лицом хватает расходящиеся снизу части левой рукой, правой инстинктивно прикрывая грудь.Ведущий понимает ее панику. Нет, не обнажения она так боится. Когда запускал руку в промежность, что бы оттянуть трусики, сразу ощутил – там все горячо и влажно. Но представление продолжается. Ведущий обрезает сбоку. Правая рука опускается и пытается удержать остатки плавок спереди. Ведущий кладет ножницы в карман и как бы показывает: у меня ничего нет. Отвлекает внимание Сары и, ловко ухватив с необрезанной стороны, резко выдергивает трусики себе в руки с криком: «Хоп!».

Поднимает их над головой и говорит: «А ты боялась, дуреха, а оно все быстро и совсем не больно!». Кидает остатки трусиков в зал. «Вот теперь ты в своей новой законной одежде и другого тебе уже не положено носить ни днем, ни ночью». Публика ревет от восторга и возбуждения. Сара бессильно разводит руками и пытается улыбаться, но лицо стало почти пунцовым. Лобок у Сары бритый, мокрый и настолько распухший от возбуждения, что это заметно не только из ближних рядов. Она поднимает обе руки и просит зал дать ей слово.

Зал с трудом, но потихоньку начинает успокаиваться. Берет микрофон и срывающимся голосом говорит: «Не думала что лишаться одежды при всех и безвозвратно будет так волни…ительно! Но я подчиняюсь судьбе и теперь буду ходить вот в этом (она опускает голову и осматривает себя, смущаясь при виде распухшей и влажной промежности) везде и всегда, только без этого безобразия (прикрывает ладонью распухший и влажный лобок).

А сейчас прошу прощения за необходимость временно отлучиться!».Возбуждение и подступающий оргазм становится столь неотвратимым, что это уже не возможно скрыть. Обнаженная девушка смущенно убегает со сцены, а зал ревет от возбуждения и восторга. Ведущий говорит, что публике волноваться не стоит. Пусть себе там плачет и корчится в оргазме. Может даже жалеет, что приняла такие условия. Но договор есть договор и теперь она по крайней мере до осени будет в том «костюме», что мы ей сейчас обеспечили. Если кто-то из вас хоть где-нибудь (без всякого исключения) увидит на ней хоть что-то, прикрывающее ее наготу, то она лишиться не только призовых денег, но и заплатит штраф в двадцатикратном размере. Ну, а когда настанут холода, мы разрешим ей надевать на улицу высокие сапожки и шубку с головным убором. Но не более!

Сара за кулисами валяется на диванчике и самоудовлетворяясь, корчится от волн оргазма, накатившимся на нее. Слезы радости и возбуждения ручьем текут из ее глаз. Отныне голая, голая везде и всегда! Но она достаточно хорошо владеет собой и ее стоны достаточно тихие, что бы не слышали в зале. Ведущий громко обращается к публике. Он говорит о том, что театр до конца сезона будет показывать театральный вариант новой повести. А сейчас антракт и просмотр премьеры.

Сара идет в душ. Моется и обливается холодной водой. Вышла, говорит себе: «Успокойся дорогая и соберись, теперь это твой костюм по крайней мере до конца сезона». По телу пошла гусиная кожа, а между ног все равно защемило и слегка увлажнилось. Ничего, если не распалять себя – сильно не заметно. Впрочем …, все то море ощущений с ее стороны и со стороны коллег можно описывать долго. Это уже чисто художественная тема.

Спектакль начинается так (строго по повести). Сара лежит голая и не прикрытая на кровати в своей комнате на кампусе (общежитие колледжа). Уснуть не может и вспоминает. Воспоминания показываются на экране. Как она принимала решение, как приходила староста и заставляла раздеваться до гола, забирая и упаковывая всю одежду и белье Сары. Потом она засыпает и ей снится кошмар, когда она вдруг обнаруживает себя совершенно голой в людном зале, где все ее знали как скромную девушку. От испуга Сара просыпается, поднимается с постели, ощупывает себя и понимает, что кошмар не кончился, а лишь начинается. Говорит сама себе: «Ну вот, дорогая, доигралась!

Теперь иди куда хочешь и доказывай всем, почему ни с того, ни с сего скромная девушка даже скромные трусики надеть не имеет право, вне зависимости от того, где находится.» С одной стороны, вполне удобно. Встала и пошла, даже не задумываясь что на себя надеть. А с другой… Но отступать поздно. Пришлось выходить вначале в душ, удивляя подруг, а потом – в столовую. Потом на улицу, в город, в метро, в солидный офис в центре города. Под удивленные возгласы и расширенные от изумления глаза прохожих и друзей. Увы, за свои решения надо отвечать…

Впрочем, что я пересказываю? Повесть, действительно, хороша и далеко не пошла. Современный голографический проектор вполне пристойно моделировал улицы и офисы с людьми. Но живые люди, участвующие в сценах, все равно ставили спектакль выше фильма. Из живых персонажей там есть еще три голых: сорокалетняя леди, над судебным иском которой ей приходится работать, молодая жена ее нового шефа и мужчина нудист в конце повествования. Ну, с сорокалетней леди проблем ни каких. Театр в основном молодой и более или менее приличную фигурку найти несложно. А вот молодую красавицу, жену шефа – это сложнее. По настоящему привлекательные голые тела – увы, это редкость. Тут уж пришлось чуть изменять и сам сценарий, и визажистам работать с большим усердием. А обнаженный мужчина среднего возраста, к тому же и по сценарию далеко не статный – тут уж проблем никаких.

Спектакль имел бешеный успех. В комментарии перед спектаклем ведущий кратко рассказывает историю, связанную с героиней пьесы по повести и с реальной героиней, которая ее играет. Потом на сцену выходили актеры для приветствия. Все одеты, кроме Сары. На ней – только туфли. После спектакля те же актеры на сцене, но море цветов достается в основном обнаженной актрисе и гораздо скромнее – ее спутницам. В свободное между спектаклями и репетицией время возле лагеря толпилось изрядное количество зевак. Пришлось нанимать охрану. Но денег теперь хватало. Сара теперь была кумиром публики, да и вообще – всего городка. Просто так даже по лагерю не погуляешь, приходилось выходить, давать интервью, оставлять автографы.

В город выезжала только в сопровождении, в автомобиле с тонированными стеклами и по возможности таким образом, что бы никто не видел, когда она села в автомобиль и куда едет. В места прибытия (выставки, торговые центры, рестораны и пр.) заранее договаривались и выставляли охрану. Впрочем, самим хозяевам это было выгодно, ибо выручка в этот день увеличивалась. А на природу приходилось выезжать по возможности тайно. И дело не в том, что отдыхать нагишом не принято. Просто отдыха не получалось. Все же иногда она должна была посещать публичные пляжи (на радость жаждущей ее видеть публике). Приезд машины и выход голой девушки производил неординарное впечатление, но с владельцами пляжей все было заранее оговорено и охрана оплачена.

Когда ажиотаж поутих, Карл придумал новую заманиловку. Современные нравы вполне позволяли некоторым смазливым дамам участвовать в розыгрыше, похожем на тот, что устроили Саре. Разумеется, строгость правил была существенно упрощена. Даме нужно было по возможности дольше держаться на сцене одетой и получать свою прибыль. Но когда ее окончательно раздевали (иногда – даже туфли проигрывала и оставалась в чем мать родила) – она проходила по центру зрительского зала на выход, прощаясь со всеми, и ее увозили на машине домой. Разумеется, увозили так, что бы никто не видел – куда именно. Как правило, это были иногородние дамы. Впрочем, как ни старались, а без скандала не обошлось. Пришлось с этой затеей распрощаться.

Осенью, когда довольно существенно похолодало, Сара приняла новую уличную «форму» - легкие теплые сапожки до колен (даже выше) и легкая плотно запахиваемая шубка. Это тоже была, своего рода, реклама. А дальше – гастроли по другим городам. Начиналось все с того, что рассказывали и показывали историю начала представлений в видеозаписи на большом экране. Потом, под общие аплодисменты, на сцену выходила наша героиня в одних туфельках, часто – на высоких каблуках. Эксперименты с приглашенными девицами решили не повторять.

Как ни хороша бы была задумка для хорошей постановки и хорошего шоу – вечно продолжаться она не может. Кроме того, ведь мастерство актрисы проявляется не только в умении ходить голышом по сцене. А для роста нужны разные роли. И пришлось со временем их играть. Но и здесь творческая жилка сыграла свою роль. Театральные костюмы ведь не обязательно было шить из ткани. Компьютерный крой из тонкой и достаточно крепкой бумаги позволял бесконечно разнообразить различные сценические костюмы. Они были весьма недолговечны, но ведь много от них и не требовалось. Кто-то одевал их поверх трико или другой одежды, а Сара – на голое тело. Иногда, если позволял сюжет, ограничивались просто раскраской тела под «костюм». Издалека сразу не разглядишь, а все-таки пикантно.

До пожилых лет мы развивать тему не будем, но лет на двенадцать, в тех или иных вариациях, основные придумки Сары позволили поддерживать высокий рейтинг театру и скопить достаточный капиталец для безбедной дальнейшей, уже более умеренной, жизни.



Юрий Петрович, Киев, 2011