Её ждали в подъезде почти на этаже. Пока один зажимал ей рот и вжал в стену, другой искал в её сумочке ключ. Втолкнув её в квартиру, за ней зашли ещё трое. Бросив её в кресло и сдавив шею, незнакомцы хрипло пообещали, что сейчас здесь вместе с ней подождут мужа и убьют на её глазах. Они подробно рассказали, как будут его убивать. Потом поделились тем, что сделают с ней. Выложили, что знают, где они оба работают. Чуть не задохнувшись от сжавших её шею рук, она пыталась расспросить, в чем же дело, на что ей туманно намекнули про непонятные долги.

Все это было так ужасно и страшно и не похоже на здравомыслящего Антона. Лика, ужасаясь одной мысли, что сейчас придет любимый и пострадает, прохрипела, что она покажет, где лежат деньги и украшения. Бандиты рассмеялись и удивились тому, что она готова спасать подвергшего её опасности мужа. Она горячо закивала головой в знак согласия. Посовещавшись, те согласились подождать с возвратом долга несколько дней, но взять все, что найдут в доме, в том числе и её.

Поставили её перед выбором: или она молча сейчас отдается им без сопротивления, или они ждут задержавшегося мужа. Лика, все поняв, заплакала; встряхнув её за волосы, парни предупредили, что им нужны не её слезы, а её улыбка, только на таких условиях они уйдут. Бандиты отпустили девушку и выжидательно смотрели на неё. Она вытерла слезы и расстегнула блузку.

Раздевшись догола, двое парней зачем-то расстелили супружескую постель и, не слушая её протесты, толкнули Лику на неё. Внутренне сжатая в пружину, она действовала, как робот, без слез и эмоций. Они по очереди целовали её взасос, сидя меж ними, она мастурбировала их ещё мягкие члены руками. Они мяли её груди, щипали затвердевшие соски. Потом один притянул её к своему паху и нагнул ей голову. Она послушно и торопливо открыла рот: если она побыстрее их возбудит, они скорее закончат с ней и уберутся.

Они смеялись и не давали ей торопиться, требуя тщательного возбуждения. Когда она сосала член у второго бандита, первый оседлал её сзади и, встав на кровати, с силой долбил её. Выдернув из её рта пульсирующий член, мужчина кончил ей на лицо, забрызгав его. Подняв её на ноги, освободившийся крепко обнял её и, впившись ей в рот, сосал язык и губы. Другой же долго толкался в ней сзади и выплеснулся ей на ягодицы, прижав к ним изливающийся орган. Затем она прыгала на лежащем бандите, а другой вталкивал ей в рот возбужденный ею пенис.

Ей казалось, что конец не наступит никогда, что вот сейчас она не выдержит и её стошнит прямо на них, что она закричит и заплачет, но ледяным холодом страха были скованы все её внутренности, этот холод она ощущала физически, и он не давал ей ни зарыдать, ни лишиться чувств. К удивлению, насильники грубо не насиловали её, не били, не мучали и вообще вели себя нетипично для мерзавцев. Казалось, они выполняли скучноватую работу, механически вдалбливаясь в неё. Третий бандит, не раздеваясь, наблюдал за процессом, ходя вокруг кровати. Он не трогал её.

Деловито одевшись и снова пригрозив ей, мерзавцы вышли, заперев дверь её ключами. Какое-то время она лежала подавленная, почти ничего не соображающая. Реакция наступила позже, когда её выворачивало наизнанку в туалете и трясло от рыданий. А муж все не шел и вернулся только поздно ночью, кляня на чем свет стоит свалившуюся на голову работу. Сонно поцеловал её, спросил, почему она тепло одета, у них что, холодно в квартире, и, отвернувшись, заснул. Утром она сносно себя чувствовала, лучше, чем ожидала, только болели мышцы. На её осторожный вопрос о предполагаемых долгах, он удивлённо ответил, что не давал ей повода подозревать его в глупости. – Не хочет говорить со мной, - догадалась она привычно. Её опасения о вреде малышу пока не оправдались: ничего плохого с ней не происходило.

По дороге на работу она сломала голову над тем, как помочь попавшему в беду мужу. Который в заботе о ней ничем её не беспокоит. Тревожило её и то, что Антон совсем не интересовался будущим малышом, но она оправдывала его тем, что он ещё не привык к скорому отцовству. Вообще, Лике все время хотелось плакать и пожаловаться на произошедшее с ней несчастье, но было некому и нельзя. Её мрачный вид и неразговорчивость муж объяснил какой-то обидой на него и не стал её расспрашивать ни о чём, не желая углубляться в её переживания.

Под конец рабочего дня позвонил муж и, предупредив, что он уже дома и не встретит её, велел добираться самой. Лика побрела на остановку, гадая, что же могло заставить мужа не заехать за ней и пораньше прийти с работы. Надеясь на лучшее, она встала в хвост длиннющей очереди на маршрутку, как к ней вновь, как и вчера, подошел банкир М. А. Предложил подвезти, и Лика неожиданно согласилась, желая побыстрее попасть в теплые объятия любимого. В машине банкир неожиданно спросил, нет ли у его сотрудницы каких-либо проблем: ему показалось, что она невесела. Разумеется, Лика не поддержала разговор. Мужчина предложил любую помощь, если возникнет необходимость. И опять девушка удивленно промолчала, гадая, к чему этот разговор.

Встревоженная, она поднялась домой. Антон позвал её к компьютеру, за которым сидел. Ещё не видя монитор, Лика испугалась разозленного лица мужа и, ничего не понимая, взглянула на картинку. Их супружеская разостланная смятая постель, двое голых мужчин и она, удовлетворяющая их. Лиц парней почти не видно из-за нужных ракурсов, а вот её, почти спокойное, без признаков страха и слез снято очень хорошо. – Тот, третий, он снимал, наверное… - непроизвольно вырвалось у Лики. – Третий?.. Ах, ты… Шлюха! А как прикидывалась скромницей, глаза закрывала, «Антош, ну не надо! Я не могу смотреть!..» - звонкая пощечина отбросила девушку к стене. Муж с грохотом отодвинул стул, подбежал к ней, схватил за расстегнутую куртку, поднял и стал сильно бить о стену спиной. У Лики выпала сумочка из рук, она уперлась руками в грудь Антона и пыталась хоть что-нибудь сказать. Надавав ей пощечин, парень поволок её к двери и вытолкнул на площадку. – Видеть тебя не хочу, шалава! – громкий стук захлопнутой двери больно отозвался в голове и груди девушки.

Сидя на бетонном полу в разорванных колготках, беззвучно плача, она понимала, что все хорошее в её жизни закончилось вот здесь, у закрытой двери её недавнего счастья. С трудом поднявшись, не обращая внимания на боль в разбитых коленках, не вытирая льющихся слез, держась за стену, спустилась Лика вниз и вышла на улицу, с трудом представляя, куда она сейчас пойдет без сумочки, телефона и денег. Знакомая машина, привезшая её сюда, так и стояла на том же месте. М. А. открыл заднюю дверь и, не выходя, выжидающе смотрел на неё.

Сквозь спутанные мысли и стук в висках в памяти Лики вдруг выстроилась почти стройная цепочка последних событий без пары звеньев. Она как будто прозрела: приход хозяина в её филиал – его шутка ей – его неприличное предложение в кафе – её отказ – бандиты со странной информацией о долгах мужа – механический секс без насилия – странный третий субъект, не прикоснувшийся к ней, ходящий вокруг кровати – непонимание мужем её намеков насчет его долгов – загадочный разговор в машине М. А. сегодня – это видео, где она как будто бы сама… Мужчина в машине сделал приглашающий знак рукой, и у Лики пропали последние сомнения.

Ярость и отчаяние, почти не знакомые ей ранее, охватили её. Она опустила глаза и посмотрела вокруг себя. До ближайших валяющихся камней нужно было идти несколько шагов, и она проделала их. Первый обломок кирпича чиркнул по капоту и чуть не попал в выскочившего водителя. Следующий - угодил в лобовое стекло, оставив царапину. Следующий не долетел до колес и отскочил в них уже от асфальта. Кричащую и плачущую Лику, схваченную в охапку шофером, тот швырнул на заднее сидение в объятия банкира.

Весело смеющийся мужчина крепко сдавил бьющуюся в истерике девушку, и машина понеслась по залитому вечерними огнями городу. Через пару кварталов, устав держать разъяренную мегеру, в которую превратилась ещё недавно хрупкая и очаровательная девушка, шофер остановил автомобиль и мужчины связали ей руки и чем-то заткнули рот. Банкир больше не смотрел на неё, ведя неспешные деловые переговоры по телефону. Неостанавливающиеся слезы мешали Лике разглядеть дорогу. На парковке элитного дома водитель завернул девушку в плед и понес в дом.

У Лики затекли связанные руки и болели губы, пока она в одиночестве около часа сидела на диване в квартире М. А. Тот ходил по кухне и говорил по телефону вполголоса. На девушку он бросал беглые взгляды, замечая, что она немного успокоилась. И все же в растрепанной одежде, с ссадинами на коленях, с распухшим от недавнего плача лицом и грязными дорожками от слез на щеках она привлекала его. Нет, он вовсе не сочувствовал ей, к чему; ведь она, связанная в его гостиной, – результат его усилий.

Но разозленная и одновременно несчастная, униженная и беспомощная девушка была тем идеальным средством эротической игры, которая давно уже стала для него обязательной. Правда, давненько у него не было партнерши, так искренне ненавидящей его. Предыдущие без длительных уговоров принимали незамысловатые правила постельного существования, предвидя будущие собственные бонусы. И он не разочаровывал их, а они притворялись удовлетворенными, быстро привыкали и входили во вкус. Без вариантов и осечек.

Главное в этих необычных играх – его собственное удовлетворение, а оно было непременным следствием его сладко-жестоких действий. И в этой повседневной обыденности эта непонятливая тонкая красавица, которую пришлось таким необычным, во всяком случае, новым для него способом привлечь для его эротических забав, казалась ему счастливым талисманом начавшей было становиться скучной жизни