Скоро Дашка сидела за кухонным столом. Я ужинал вместе с ней, но то и дело вставал, чтобы поставить перед ней очередную вкусняшку. Девочка слопала мясо с печеной картошкой (я дал ей приличный кусок, но не слишком - чтобы с голодухи не прошиб понос). Закусила мандаринкой и бананом. Запила мультифруктовым соком. А сейчас кайфовала над пирожным.

Я сидел полуотвернувшись, делая вид, будто увлечен телевизором. Поэтому Дашка чуть-чуть успокоилась. Но, конечно, если бы я хоть намеком показал малышке, что интересуюсь ей, у девочки тут же началась бы истерика.

На сегодня мои активные действия кончились. Теперь надо было дать этому смешному дикому зверьку время. Чтобы она перестала паниковать. Чтобы дом и я сам перестали казаться пугающе чужими.

Когда-то я принес из леса брошенного мамой лисенка. Сначала он суматошно метался по комнатам. Потом устал и забился в угол. Ночью, когда я спал, он решился немного песть и попить. Утром я делал вид, будто не замечаю его присутствия. И лисенок осмелел: несколько раз краем глаза я замечал торчащий из темного угла осторожно принюхивающийся нос. А уже через неделю он встречал меня счастливым тявканьем и бесцеремонно разваливался на спине, предлагая почесать ему пузо.

Дашке предстояло пройти тот же путь. Рецепт приручения незатейлив: постоянно требуй от зверька большего, чем то, к чему он сейчас готов. Но чуть-чуть большего. Не заставляй его прыгать с разгона в страшную пропасть. А мягко подталкивай, пока он не сделает малюсенький шажок. А потом, отдохнув, еще один. И еще.

Девчонка сегодня сделала не маленький шажок, а огромный шажище. Прямо-таки на шпагат села. И теперь ей нужно было дать придти в себя.

Мне до смерти хотелось хотя бы посмотреть на мою добычу. Ведь я пока вообще не видел ее самых интересных местечек. Глупышка все это время старательно закрывалась. Даже сейчас она ела одной рукой, прижимая второй сиськи и полулежа на стуле, чтобы спрятать низ под скатертью.

Пока Дашка доедала, я сходил в гардеробную. Переоделся в летние брюки и безрукавку (так сегодня придется спать, чтобы еще больше не пугать дикарку).

Было очень тесно, потому что еще днем я перекатил в гардеробную комод и диван. Хорошо, что вся мебель была на роликах.

Все тряпки из дома были сейчас здесь. Чтобы у моей голенькой гостьи не было соблазна завернуться во что-нибудь.

Вытащил из комода свежее постельное белье. Снова запер гардеробную на ключ. Постелил в спальне. И вернулся к Дашке.

- Доела? Тогда идем, ляжешь спать. А то еле сидишь.

По дороге я показал, где туалет. В спальне девочка испуганно посмотрела на меня и сжалась еще больше.

- А почему тут две подушки?

- Потому что кровать у меня одна. Не планировал гостей.

- Я не лягу! - сцепив зубы, очень решительно сказала Дашка.

- Дурында, - засмеялся я. - Кем ты себя воображаешь, малявка? Спать - значит просто спать.

- Не буду! - упрямилась девочка.

- Хорошо, - легко согласился я, пока ее страх не перерос в панику. - Посплю на ковре в гостиной.

Забрал одну подушку и простынь (простыни заменяли одеяла. Еще днем выставил отопление на 25, чтобы голенькая не замерзла).

- Залезай и спи спокойно.

Девочка мгновенно нырнула в постель, натянула простынь до подбородка и испуганно ждала, что я сделаю.

Я мягко улыбнулся ей и нагло соврал:

- В этом доме ты в полной безопасности. Не бойся. Пойду гляну, как твои лохмотья поживают. Если отмочились, брошу в стирку. А перед этим могу сварить тебе какао и сюда принести. Чтобы спалось хорошо. Хочешь?

- Нет, - опять перепугалась малышка.

Спорить я не стал. Снотворное и седативное она уже выпила с соком. Нет, никаких коварств я на сегодня не планировал (ладно, почти никаких). Но Дашка обязательно должна была поспать. Тогда она сбросит напряжение и утром ей все покажется в сто раз лучше, чем сейчас. А если малышка проведет бессонную ночь, утром начнет психовать. И хорошо, если вообще не удерет голышом из дому.

- Спокойной ночи. Утром увидимся. Ночник тебе оставить, чтобы не боялась?

Дашка благодарно тряхнула башкой.

Я выключил все, кроме ночника, и вышел из комнаты.

Сначала я наведался к тазу, где мокли ее шмотки. От них попахивало. Я вылил в таз целый черпак черной жижи из компостной ямы. Размешал. Запах стал непередаваемым.

Потом пошел в гостиную и прождал до двух ночи.

Мы с Дашкой честно отработали сегодня на всю катушку. Но все-таки надо было сделать еще один крошечный шажок в приручении.

Я вернулся в спальню. Девочка спала. Но как только я положил свою полушку и простынь на край кровати, испуганно села. Так я и думал.

- Невозможно там спать. Как на кирпичах. Двигайся.

Малышка, кутаясь в свою простынь, отпрянула к стене. Она была готова закричать, кусаться, царапаться, как только я потянусь к ней.

Но я не собирался приставать. Лег, повернувшись спиной, сказал "доброй ночи". И скоро в самом деле задремал.

Спал я вполглаза. Просыпаясь, каждый раз убеждался, что Дашка спит без задних ног. Девочку все-таки сморили переживания, сытный ужин и лекарства.