Это произошло двенадцать лет назад (персонажи реальные, имена тоже, история конечно нет, но забавно было бы если бы это было так, тогда эти медики обошли бы по приколам Интернов).Практикантка Татьяна Петровна как всегда явилась на практику в женское отделение одной обшарпаной больницы РБ. Врач в зеленой форме как лягушонок ходил по коридорам как зачарованный.

И фамилия его была созвучна со словом гимен, только через у. Как всегда с утра он поздоровался со всеми практикантами и с ней заодно. Вообще он был с ними из одной песочницы, хотя это и временное место их работы — побыли год и свалили, как говорится.

И как бы эти практикантки себя не вели с пациентками, тот бы ничего им не сказал, если бы узнал, но главврач бы задал и ему, и практиканткам хорошего дрозда за это, он в отличие от него был рассудителен и если что — никому не даст спуску. Но представим, что и врач оказался таким.

И вот он встречает эту ТП, которая только что втихаря подымила под лестницей с подругой по цеху, скорее всего такой же курящей. И вот Николай Александрович учуяв сигару, говорит — Это что за номер, тут что, табакерка? Лучше бы причесалась получше, а то лохматая жутко (а у той волосы спиральные).

Что я скажу, если комиссия вдруг нагрянет? Чтобы это было первый и последний раз! И та закивала, хотя конечно и дальше решила дымить втихаря. —Запомнила — еще раз я увижу или учую от тебя дым сигары — проверю через очко, хотя ты явно уже не целка и раком. Та испугавшись такой перспективы ушла поскорее.

И хоть больше он не замечал ее за этим, все равно ей пришлось туго — он узнал, что на нее пожаловались заведующей. Та тоже считала их всех из своей компании и особо не ругала, но вот он, не забываем об этом, был за порядок. И позвав ее, он сказал уже грозно — Ну, Татьяна Петровна, в связи с последними обстоятельствами я был бы должен лишить вас премии, но я сегодня добрый и вас ждет клизменная.

И мы оставим это все между нами, это будут знать лишь стены. И что вы умудрились там напортачить, раз от вас требуется лишь брать мазки для вида, которые не всегда пишут в бланк выписки и щупать выявленные кисты, говоря — действительно, это киста и она тут. Может кто-то из пациенток учуял табачный дым, но мне об этом не доложили, поэтому думаю, это из-за гигиены. Ты ж не языкастая поди, вроде нет. Хотя кто вас девок знает.

Но раз у нас уговор, то быстренько идем. И той ничего не оставалось, как пойти с ним в ту комнату, которую она всегда с насмешкой обходила стороной и которая была возле так называемой санитарной комнаты с биде. О да, представьте, там было и оно, вот это роскошь. Но на этом роскошь и заканчивается, если не считать УЗИ.

И вот он взял длинный шланг и стал не спеша вводить ей. При этом он приговаривал — Не больно ли тебе девица, не больно ли тебе красная? На что она отвечала, цедя сквозь зубы — Да нет. —Я понял, это значит наполовину. Я думаю, напора достаточно, пожалуй хватит. Это для первого раза. Зато меньше дури в тебе будет. Ну что, посвежела наверное. Зато будешь на другом месте говорить, какой тут врач смешной есть. Ну иди уже, пигалица. Тебе в юбочке короткой хорошо ходить. —Так я в них и хожу и кавалеров зазываю. —А я и не сомневался в этом.

Ты у нас статная, ростом с меня, только вот на лицо не очень вышла, шибко длинноносая. И нечего лететь, Принцессы в туалете не бывают. Да я прикалываюсь, я же тут самый умудренный и завсегдатый врач, сколько практиканток и практиканток повидал, огого. Но такую курящую вижу впервые. И та уже хотела рассказать, что и напарница в халате из ее потока тоже дымит как поезд, но он сказал, что перерыв закончен и пора за дело.

Но предупредил, что если она еще раз возьмется за сигару, он научит ее дымить другим местом. И та как и раньше продолжала брать мазки и щупать выявленные кисты у целок и нет с умным видом весь год, пока не свалила, сдав интернатуру.