Данный рассказ я составила также на обобщении моего краткосрочного опыта, но рассказ идёт от имени парня, так правильнее. Итак, слушайте и вникайте.



И моей подружки Сэнди оказалось такое правило - избегать туалетов вне своего дома, и особенно начиная со школы. Теперь, сегодня, когда мы ехали в ночной клуб, Сэнди положила свою голову на моё плечо, глядя влюблённо в мои глаза, и тем самым отвлекала меня от дороги, так что я мог ненароком наскочить наскочить на другую машину. Вскоре мы доехали до клуба, припарковались и вышли. Мы уже провели здесь много приятных часов раньше.



На вечеринке было много развлечений, до тех пор пока Сэнди не призналась мне, что ей хочется в туалет и её мочевой пузырь болит от переполнения, потому что она весь день ходила по магазинам, и сразу после чего я сразу встретил ей.



- Сэнди, я знаю, что ты не девочка и у тебя сильный мочевой пузырь, пожалуйста, потерпи немного подольше, чтобы не прерывать такой хороший танец.



Я попросил, и Сэнди согласилась. Я не мог забыть о её жалобе, хотя она больше не напоминала мне снова, и пока не подавала никаких признаков внутреннего неспокойствия. Так прошло несколько часов. К двум часам ночи Сэнди, я заметил, выглядела уже очень бледной, глаза её сдерживали слёзы, и когда я спросил про мочевой пузырь, Сэнди сказала мне, что с ней всё в порядке и ей нравится так танцевать со мной.

Из Сэнди была хорошая танцовщица, и хотя мочевой пузырь причинял сейчас ей некоторые неудобства, я возбуждён был только от этой мысли и продолжал как можно дольше танцевать с ней.



В итоге мы натанцевались вплоть до пяти тридцати утра, пока не наступил рассвет.

Когда мы отправились назад, Сэнди согласилась поехать ко мне домой. Когда мы выходили из клуба, Сэнди вдруг решилась и спросила меня:



- А когда в туалет?

- У меня дома давай.



Тут я вспомнил между прочим, что Сэнди никогда ещё не делала туалет у меня дома, только мыла руки, так что это будет первый раз.



Когда мы приехали и высаживались из машины, у Сэнди возникла проблема с тем, чтобы держаться ровно и встать. Но она ни на что не пожаловалась и ничего не сказала. Мне тоже сильно хотелось в туалет, и Сэнди ничего не сказала о том, когда я первый зашёл туда. Когда я облегчился и вышел из двери обратно, Сэнди сидела на кушетке в прихожей, опять же со скрещенными ногами, и сказала, что это наоборот больше её возбудило, звук моей льющейся мочи. И у неё возникло ощущение, будто это она пописала вместе со мной, и после этого ей расхотелось идти в туалет.



Было видно, что на неё нахлынуло волнующее чувство, и она приготовилась взять контроль полностью в свои руки, или в свои обоймы. Это оказалось настолько неожиданным завораживающим, поскольку перед этим Сэнди пила кофе утром, и минеральную воду днём, и вино в клубе, что странной было, как это всё в ней ещё держится. В ней внутри должен был скопиться большой груз, словно тяжёлый рюкзак у туриста. Видать, её женский мочевой пузырь был немного вместительнее и терпеливее моего. Сэнди, как всегда, оказалась полна сюрпризов.



****



Я сел рядом с Сэнди и поцеловал её, и затем мы переместились на мой диван. Пока я ласкал её, я мог временами чувствовать её каменно-твёрдый мочевой пузырь, и в этот момент она немного постанывала от дотрагиваний, стараясь терпеть. Видимо у неё был хорошо натренированный мочевой пузырь, что она могла сочетать удовольствие с требованиями своего мочевого пузыря. Когда мы уже порядком устали, Сэнди сказала мне, что давай она всё же сходит в туалет, поскольку боль стала уже труднопереносимой. Но пока она это шептала мне, я лежал уставшим, и схватил её за руку, когда она пыталась уйти.



Сэнди поняла мой сигнал и осталась терпеть дальше. У неё всегда было такое сексуальное тело, и сейчас чувствовалось, как внутри неё всё напряжено. И я словно чувствовал, куда прилагается пик этих усилий: с каким усилием она старалась держать запирающую мышцу сфинктера. Затем я вновь осторожно исследовал её животик.



В какой-то момент она громко вскрикнула от неожиданности, словно от электрошока, затем поймала взгляд, хитро улыбнулась и опять успокоилась. Словно желая показать, как она может терпеть, несмотря ни на что. Мочевой пузырь Сэнди был словно большая дыня, разместившаяся внутри. Я смотрел на неё и видел, словно она за несколько часов стала беременная. Сколько же там, литр, два? Я никогда не видел её до этого в таком состоянии, и казалось, она сама была возбуждена, встревожена и обеспокоена.



"Сэнди, дорогая, только не повреди себя сейчас!" - сказал я ей, когда остановила крик, затем сказала, что вообще-то решила сходить в туалет уже у себя дома, и поэтому потерпит для такого дела. Её голос при этом дрожал, и она лежала почти не двигаясь. Мой половой член стал непомерно твёрдым, и я опять нацелился на разрез между ног.



Когда я проснулся, была середина дня, Сэнди лежала рядом со мной, не спала, и немного дрожала. Я глянул на часы: была середина дня! Я вспомнил, в каком состоянии я оставил её вчера. Не знаю, сходила ли она на самом деле в туалет, пока я спал или нет, но непременно он была супер-девочка!



Сэнди даже не сразу и заметила, как я проснулся. Затем мы встали. Следующие два часа мы мало говорили, потому что обедали, при этом мой член стоял и не спадал, так как только мой взгляд постоянно падал на Сэнди. Я догадывался, о чём она думала, потому что под конец она мне прошептала:



"Вчера всё так интересно со мной произошло, я пописяла уже только под самой утро, когда ты давно крепко спал. Мой мочевой пузырь готов был разорваться от предела. Но с меня самой не сходило дикое возбуждение.. Я люблю тебя, я готова умереть ради тебя, как хорошо было то, что было вчера между нами." Да, я знал Сэнди уже несколько лет, но ранее не думал, что у нас сбудутся такие прекрасные отношения. Я думаю, что она думала точно так же.



И теперь такая замечательная вещь! Сэнди готова была заниматься любовью и с переполненным мочевым пузырём, еле выдерживая желание пописать, разве что я немного опасался за неё. Сэнди не хотела расставаться со мной. Её агонизирующая боль сквозь её переполненный мочевой пузырь, её усилия сохранить объём, всё это добавило ощущений и впечатлений (она раньше мне не говорила о таких вещах), также её бледное лицо, её сексуальное тело, дрожащее и измождённое, никогда я этого не забуду.



И как она вскрикивала от ощущений, когда я сантиметр за сантиметром добрался до её мочевого пузыря. Надо, чтобы она надолго осталась в моём доме, неясно, каждый раз или через раз она сможет перенести ещё раз подобные агонии, но видимо в этом сила нашей привязанности. Итак, начиная с 7:10 мы снова занялись любовью. Я нежно целовал и обнимал её, пока мы не заснули. Казалось, она не хотела в туалет. Видимо она перед этим успела сходить в туалет незаметно от меня днём, ведь не могла же она иначе.



Но когда я утром сдёрнул одеяло с неё, то увидел характерную выпученность внизу её живота. На её худощавом и длинном теле, а фигура у неё была тонкая, как при дистрофии, то сейчас на ней был вздувшийся почти столько же бугор, он был отчётливо виден и выглядел словно неимоверная шишка, как появляющаяся после удара на голове.

Я поводил ладонью начиная от её пупка. И остановился только когда дошёл до половых губ её письки, но сейчас не трогать ей. Да, её мочевой пузырь выпирал сейчас как туго накачанный мяч, растянувшийся пропорционально во все стороны, и сейчас он готов был взорваться под напором мочи.



Сэнди проснулась и заприметила, как широко открыты были мои глаза, смотря на неё.

Надтреснутым голосом она сказала мне, что ещё ночью захотела в туалет, но решила дождаться, покуда я проснусь. Затем она посмотрела на меня своими моргающими глазами, и призналась мне, что ей всё что было, было очень хорошо со мной, и что она готова терпеть ради меня сколько угодно, особенно её понравилось чувствовать, как час за часом накачивается и упруго увеличивается её мочевой пузырь, и как она готова ради меня его сдерживать..



Я нежно поцеловал её, и скоро уже опять лежали, обнявшись в кровати. Чего я боялся, так это неправильно надавить своим весом на переполненный мочевой пузырь Сэнди. Когда я всё же дотрагивался или надавливал на него, Сэнди невольно вскрикивала, зажимая глаза и стискивая кулачки.



После чего она с шумным дыханием шептала: "Поосторожнее там!...Словно говоря: пойми, что мой мочевой пузырь не может переносить даже незначительное внезапно появившееся давление. Сама же Сэнди призналась, что чувствует себя как в фантастическом утреннем сне, когда при этом давление мочевого пузыря превозмогает внутри неё.



Я смотрел на неё: "Я боюсь, что твой мочевой пузырь разорвётся, если я буду сильно двигаться на тебе!"



"Дорогой мой, он не разорвётся " - ответила она. Далее подумала и ответила, что прежде чем он разорвётся, он скорее всего всё это дело выпустит, как и любой другой мочевой пузырь. Но я ещё не дошла до этого. Я сдержу его.



"Сэнди, не делай глупости, возможно, твои сфинктерные мышцы твоего закрытого замком мочевого пузыря гораздо крепче мышц и стенок твоего мочевого пузыря, которые и так уже прут и рвутся во все стороны. Что будет, если его стенки не смогут выдержать дополнительное давление от внезапных толчков?"



"Тогда, пожалуйста, будь осторожен, когда введёшь свой член в меня..."



Я направил снова свой член внутрь бедной Сэнди, и при этом старался держать свой вес полностью на себе. И снова был великолепный секс. Конечно в какие-то моменты я касался кожей вздёрнутого на её теле мочевого пузыря, чувствовал его присутствие, но не давил при этом на него. И, к счастью же, собственно ничего плохого с ней не случилось.



Хотя у меня и были непонятные сомнения, но секс проходил так хорошо, и похоже Сэнди тоже нравилось это, но всё же у неё вообще не было никаких идей и объяснений, почему это так ей нравится. Она и не пыталась это объяснять, видно было, что ей в кайф терпеть. Вдруг в один момент она выпустила капельку, но с чувством непереносимой рези всё же остановилась и не стала мочиться дальше.

Под конец я лежал уставший, чтобы отдышаться, а Сэнди вновь пережила такую экстравагантную игру, и вновь вышла из неё целой и невредимой.



Потом всё же она сказала, что поскольку выпила много и терпела вот уже несколько часов, то этом объяснила мне, что пожалуй всё выпитое давно переместилось в её мочевой пузырь, и если не всё достигло, то почти всё. И вот она устала терпеть и больше не может. Я подумал, что сейчас в её мочевом пузыре кажется уже нет места, чтобы вместить что-либо ещё, но в то же время ничего и не добавляется.



Она даже не смогла одеть на себя свою юбку в таком состоянии. Она стояла в туфлях и ласково попросила, чтобы позволил ей воспользоваться моим туалетом на моих глазах.



Я попросил подождать её пару минут, так как мне хотелось найти и принести какую-нибудь ёмкость, чтобы замерить объём удержанной ею в таком состоянии мочи. И в эти минуты, к удивлению для меня, Сэнди, видимо почувствовав скорое облегчение, стала очень нервной и беспокойной. Она наклонилась вперёд, сгибалась в спине почти пополам, пытаясь сдержать мочевой пузырь, к чему прилагала все свои физические и нервные силы.



Она попыталась уже кричать, поторапливая меня, ёрзала как беспокойная маленькая девочка, и держала свои ноги сжатыми вместе от письки до коленок. В панике, с застывшим беспокойным взглядом на её красивом лице, она сейчас выражала знак того, что бы сделали все женщины по своей природе, снимая раз в несколько часов свои трусики. Я боялся, что у неё сейчас произойдёт разрыв мочевого пузыря ради меня, и она закричала сумасшедшим голосом: "Быстрее, быстрее, тазик, ведро! Я уже не могу!!"



Сначала мне попалась на глаза литровая банка, но я решил, что её не хватит. Поэтому я притащил примерно пятилитровое ведро для мытья полов (уж его бы точно хватило!), подсунул между ног Сэнди, и она тут же над ним и расслабилась. Ведь ей действительно трудно было уже удерживать свою мочу в мочевом пузыре, было видно, как она была уже слаба. До этого она прижимала ножки друг к дружке, держала их стиснутыми и беспокойно ёрзала на них. Но поймав мой взгляд, опять хитро блестела глазами, смотри, мол, вот я какая способная. Я пытался воодушевить её продержаться ещё пару минут, но видимо это уже было невозможно для неё. Видимо это действительно был для неё предел сейчас. Чувствовалось, что она держалась уже секунда на секунде, писька её была готова отказать и брызнуть в любой момент, но каким-то образом она справилась с этим, чтобы не надуть на пол в комнате, возможно благодаря тому что это была моя комната.



Когда я нашёл и дал её ведро, в ту же секунду она потеряла всякий контроль. Как только ведро достигло своим краем её письки, как сигнал того, что можно уже выпускать, она тут же не выдержала, и в ту же секунду выпустился шипящий напор, бегая во все стороны и спадая и увеличиваясь по силе и мощности. Брызни стремительно вырывались, шипели и летели частично на стенки ведра, но всё же им удавалось собираться в прямую струю как направленный карандаш, который тарабанил по пластмассе. Прошла почти минута, прежде чем всё снова затихло. Для меня же эта минута показалась длительной. С другой стороны, всё выглядело так, слово я подставил горшок под маленького ребёнка, или ребёнка над горшком. Только ребёнок был большой, и вместительность мочевого пузыря была в разы больше, чем в детстве.



Наконец мочевой пузырь Сэнди вылил последние капли в ведро, они капали одна за другой, а она всё не могла прийти в себя, и глядела вокруг себя как в тумане. Действительно перед этим живот Сэнди выглядел как спелая дыня, и прямо сейчас его не стало, живот стал опять плоским и ровным, как обычно.



Затем она выпрямилась и встала вертикально, но я сказал, что стоит замерить то, что есть, и поскольку в неё ещё может что-то есть, замерить следующее писанье и сравнить с этим.

Сэнди легла на кровати на спину и, расставив согнутые в коленях ноги, и массировала свой мочевой пузырь, поскольку тот онемел от перенесённого напряжения, и пока он снова не стал чувствовать то, что раньше. Сэнди вся лежала уставшая, с пересохшими губами, и выглядела такой изнеможённой, что я оставил её на некоторое время.



Она лежала на кровати 20 минут, потом сказала, что хочет "ещё писать...". Она была ещё слабой, и особенно её мочевой пузырь ещё не реабилитировался пока как следует, но почувствовала, что в нём опять полно. Я потрогал её мочевой пузырь и ощутил, что действительно, хотя в нём не так много, как в прошлый раз, перекатывается, а не тугой, но и на этот раз достаточно. Я подставил под неё второе ведро, и она в него уже напрудила меньше.



После того как она наполнила второе ведро, я замерил, сколько же было в первом. В итоге, в обоих вёдрах было две целых шесть десятых литра. Почти два литра в первом ведре, и остальное во втором.



Далее, теперь как обобщающий текст: такое экстремальное испытание сейчас над её мочевым пузырём (на что конечно же также повлияла долгая жизнь перед этим с некоторой тренировкой мочевого пузыря) - возможно это и своего рода рекорд не только для такой девушки, как она, но и для любой другой. Но намного важнее сейчас было видеть то, что нет никаких следов ничего подозрительного в моче, значит, всё прошло как обычное происшествие после забега с улицы.



Сэнди, как я и предугадал, затем ещё несколько раз вставала с кровати и раз двадцать ходила писаться, теперь уже к унитазу. Замерять все эти остатки мы не стали, хотя можно было и замерить. И когда наконец перестала ходить, мы снова лежали на кровати, её голова на моём плече, и отдыхали. Она заявила, что её понравился мой туалет, он так хорошо отделан, что в нём хорошая приятного цвета плитка, и что он теперь будет единственный, который она будет использовать. Свой дома она оставляет пока для гостей. То есть, если она будет у себя дома и сильно захочет в туалет сделать пи-пи, то поедет ко мне. Она ещё раз повторила, что ей понравилось удерживать столько мочи в себе, поскольку там действительно много вмещается.