Машины стремглав проносились мимо нее. Это было немного удивительно. Ведь еще какие-то 2 часа назад любая машина готова была остановиться и, не обращая никакого внимание на респектабельность, парни выпрыгивали из них и, виляя хвостами как дворовые собаки, почуявшие сучку, прыгали и кружились вокруг нее. Именно такой ее знали муж, дети и коллеги по работе - высокой шатенкой с короткой стрижкой, носящей изысканные деловые костюмы и носящей туфли на шпильках от Франка Фэрэ. Она была вице-президентом одной из столичных компаний. Но все это было днем. Все это было в мире, где правят мужчины, где ей необходимо выкладываться подобно буйволу, что пашет под солнцем в палящую жару, и в тоже время всегда оставаться свежей и без малейшего признака усталости на лице.
     Ночь. Пора, когда все в городе меняется, в независимости большой ли это город или нет. Тем более в Вашингтоне. Сочетание порока и похоти, воплощенное в женскую плоть, стояло на обочине и безуспешно пыталось остановить машину. Но все куда-то спешили, не замечая ее. Хотя это довольно поразительно. Ее трудно было не заметить. От прежней роскоши и элегантной грации не осталось и след. Она была облачена в юбку-комбинезон из черной кожи. Из-под юбки стройно красовались две длинные стройные ножи в черных чулках, кромка которых едва выглядывала из-под подола, обнажая часть бедра. Пожалуй, единственным элементом одежды, который остался от ее дневного имиджа, были все те же шикарные туфли на высоком каблуке. Высокая форма их колодок восхитительным образом подчеркивала стройный подъем ее ног, заставляя напрягаться каждую мышцу икр и бедер.
     У нее была среднего размера грудь. О такой говорят, что она помещается в ладошки. Не больше, не меньше. Она была плотно обтянута кожей комбинезона, под которым был лишь белый топик, напоминающий скорее не маленькую маечку, а бесформенный бюстгальтер. Макияж был едва заметен ввиду исключительно выразительных черт его лица. В ушах, за место дневных скромных, но очень дорогих сапфировых сережек, был два простых серебреных кольца невероятных размеров. Одним словом, ничего не отличало ее от современной, однообразно одетой, праздно шатающейся молодежи.
     Она взглянула на часы. Было уже ровно одиннадцать. Вдали засеял огонек свободного такси, и она вновь безнадежно подняла руку. Такси медленно остановилось возле нее. Ее маршрут лежал в клуб "Тринити".
     Клуб "Тринити" был абсолютно новым клубом, находящимся неподалеку от городской мэрии. Возле входа уже толпился народ в ожидании милости вышибалы, в чьих руках была красный разделительный канат, открывающий врата в райское наслаждение, врата в мир искушения, экстаза и полного транса. Она не в первый раз уже была здесь и успела познакомиться с "полезными" людьми. В ее руках была контрамарка, открывающая дверь в эту бездну невероятных ощущений. Зал был полон дыма и приглушенного света. Только лучи лазера, подобно стрелам периодически пронизывали его. Людей было, пожалуй, больше, чем снаружи. Все места у стойки бара были заняты. Вдоль стен стояли столики, разделенные друг от друга лишь небольшим парапетом. Кто-то курил сигарету, попивая джин с тоником, кто-то, пытался заклеить девчонок.
     Она подошла к стойке бара и заказала B-52. Официант ловко смешал все компоненты этого смертоносного коктейля и поднес спичку. Пламя вспыхнуло, и бокал превратился в вулкан, из кратера которого вверх вздымались его огненные горящие язычки. Они отразились в ее светящихся от блеска глазах. В них можно было увидеть всю пылкость ее натуры, жар которой готов был испепелить все вокруг. Ловким движением официант загасил пламя, и она сделала первый глоток. Теплая струйка этого необычного коктейля прокатилась по ее язычку. Она закатила глаза, словно делая затяжку сигареты марихуаны. Лишь мгновение коктейль задержался у нее во рту и вот он уже согревает ее горло и грудь. Еще один глоток. Она повернулась и окинула зал своим страстным взглядом, подобно вампиру, что выбирает свою жертву. Казалось, что она знала на кого охотится.
     Ее взгляд тут же остановился на высоком брюнете с красивыми вьющимися волосами. Он стоял перед стройной мулаткой и что-то ей объяснял, при этом сложив вместе ладошки. Это было скорее похоже не на объяснение, а на оправдание. В следующий момент мулатка, которая хранила полное спокойствие и казалась умиротворенной, несмотря на бурную речь парня, залепила ему звонкую пощечину и, схватив сумочку, выбежала из клуба.
     Подобно огню, что-то обожгло ее лицо. Она словно почувствовала на себе пятерню мулатки. Ее бросило в жар, тепло прокатилось от щеки по спине к ногам. Огненный коктейль сейчас казался ледником. Парень еще минуты стоял в недоумении, провожая свою убегающую из зала спутницу. Она поставила бокал на стойку и закурила сигарету. Все это она проделала, не отрывая глаз от брюнета. Грациозно соскользнув с высокого барного стула, она направилась по направлению к нему. В ее шагах была уверенность и твердость. Но в тоже время ее походка была грациозной и воздушной. Она приблизилась к нему. Он все еще не замечал ее. Как подкарауливающая свою жертву пантера она пробиралась к нему не отрывая от него своих глаз. Еще один шаг. Последний. Ни слова не сказав, она взяла его за руку и потащила за собой. Не успев опомнится, он уже был в туалете.
     Дверь кабинки закрылась. Несильным, но уверенным толчком она посадила его на опущенную крышку. Он все еще ничего не понимал. Он смотрел на нее широко раскрытыми глазами. Она, широко расставив ноги и слегка задрав, обтягивающую ее страстные бедра, юбку она села ему на колени. Ее руки обвились вокруг его шеи подобно анаконде. Через мгновение он почувствовал как ее горячий и влажный язычок, проскользнув мимо губ и зубов, уже обвивает его язык. Длинные и тонкие пальцы вонзились ему в волосы. Она схватилась за них и резким движением оторвала его от себя. Словно две горящие спицы пронзили его глаза. Это был ее испепеляющий взгляд. Это был уже не тот взгляд, с которым она подходила к нему. Широко раскрытые глаза блестели и переливались. Они пожирали его всего, пожирали его целиком. Он слегка приоткрыл губы. Это движение не осталось без внимания.
     Она, едва прикасаясь, облизнула их. Руки разжали волосы и стали медленно скользить по широким плечам роскошной мужской фигуры. Она сменила направление движение рук, и вот они уже на его в меру накаченной груди. Его соски были возбуждены и отчетливо просматривались сквозь белую шелковую рубашку. Она без труда их нашла и слегка сжала. Не какой бы тонкой не была рубашка, она не может передать тепло и ощущение прикосновения к телу. К мужскому телу. Одним движением она разорвала ее на нем, и ее взгляду предстало красивая мужская грудь, чутко очерченная линиями мышц. Два аккуратных возбужденных соска увенчивали каждую ее половину. Ниже просматривался безупречный пресс, строго расчерченный на квадратики. Да, он следил за своим телом. Он трижды в неделю проводил по два часа в спортивном зале. Не было ни одной женщины, которая бы не хотела хотя бы прикоснуться к его упругому и красивому телу. И вот сейчас оно было у нее в руках.
     Он нежно опустил лямки ее комбинезона, обнажив вздымавшуюся грудь, которая просто вырывалась из тесного топика. Его руки проскользнули под него, и одним движением топик был снят. Ее руки уже дрожали от возбуждения. Но ей все же удалось расстегнуть молнию его брюк. Юркой змейкой рука проскользнула туда, откуда уже исходило ощущение мощи и силы. Да она не ошиблась. Он был могуч везде. Тем временем его руки уже полностью подняли ее юбку, под которой не было ничего. Аккуратно выбритая стрелка словно указывала ему на то место, где он желанен, на то место, которое ждет его. Две впадинки возле привлекательного холмика Венеры манили его. Он прикоснулся к ним средним пальцем, а затем медленным, но уверенным движением проскользнул между ног. Возбуждать ее больше не имело смысл. Она была уже и так возбуждена до предела. Ее клитор увеличился в размерах и торчал шишечкой на пути его пальцев.
     Двумя пальцами он погрузился во чрево порока. Сделав несколько движений пальцами, он приблизил ее к уже извлеченному ею члену, который она страстно ласкала обеими руками. Через секунду его головка ласкала ее половые губы. Она не спешила, пытаясь растянуть это дьявольское удовольствие. Но ее дрожащие ноги не выдержали и подкосились. Она полностью опустилась на него. Он глубоко проник в ее плоть. От удовольствия она прикусила свою губу. Он закрыл свои глаза и сделал глубокий вздох:. Их движение были четкими и ритмичными. Их полностью поглотила стихия страсти. В их крови был животный инстинкт.
     Хлопала дверь туалета. Из зала доносилась музыка. Она невероятным образом попадала в такт их движениям, которые становились все быстрее и быстрее. Ее грудь была на уровне его рта. Она прижала его голову к ней. Страстно впившись в ее соски, он стал одновременно покусывать и щекотать их. Взявшись за них пальцами, он стал легко пощипывать их, тем временем его язык проник между грудей. Оттуда он начал свое восхождение по крутым склонам ее шеи к кратеру, издающему нечеловеческий стон. Впившись в ее пылкие губы, он взял ее за ягодицы. Он прижимал ее как можно плотнее к себе.
     Движения участились. Дыхание стало коротким. Она зажмурила глаза и издала неистовый стон. Они застыли в неподвижной позе. Подобно виноградной лозе они оплели друг друга руками. Подобно скульптуре Родена из белого мрамора это изваяние, являющееся вершиной страсти и наслаждения, без движения восседало еще несколько минут. Они неистово прижимались друг к другу. Но даже такие сладкие мгновения когда-нибудь кончаются. Был конец и у них:.
     Уже было 2:00. Она неслась в такси домой. Завтра из Калифорнии должен приехать муж и дети. Она облокотила голову на боковое стекло. Перед ее глазами проскальзывали яркие рекламы и светящиеся вывески. Но они казались ей черно-белыми по сравнению с теми красками, которыми были раскрашены мгновения, когда она владела парнем, когда он владел ею. Туалетная кабинка, а не кровать была мольбертом, их пальцы, а не кисти художника - вот что создавало сегодня ночью незабываемую картину, которая навсегда останется в их памяти. Какие еще картины создаст эта маленькая кабинка. Кому еще она послужит незаменимым средством воссоздания своих скрытых фантазий.