Это было в июле в разгар лета. К нам приехали погостить наши давние знакомые: учительница Ирина и её дочь Таня. Отдохнув немного с дороги Ирина стала помогать моей матери готовить на кухне ужин а я в это время помогал Тане упорядочить вещи и расставить сумки. До этого я не очень часто общался с Таней. Она со своей матерью жила в соседней области и редко приезжала к нам в гости. Но в последнее время Ирина стала более часто приезжать к моей матери по работе и часто брала с собой дочь. Дом наш находится в частном секторе и на участке был сарай с сеновалом, на котором я спал в летние месяцы.

В этот раз Таня с Ириной приехали к нам с ночевкой и планировали уехать утром. За ужином я пошутил, сказав, что так как кроватей на всех не хватит, то кому-то придется ночевать на сеновале. Мать Тани планировала использовать какую-то часть ночи, чтобы поговорить с моей матерью о нюансах работы и спросила Таню, не хочет ли она заночевать на сеновале. Таня согласилась и моя мама вместе с Ириной провели её на сеновал, чтобы убедиться, что там все готово для нормального ночлега. Мы с мамой решили, что я останусь ночевать в доме на раскладушке, чтобы перед сном помочь убрать со стола и помыть посуду.

Я помог Маме управиться по дому и лег спать. Но сон явно не шел. Раскладушка была неудобной, а за плохо прикрытой дверью то включался, то выключался свет. Тут я вспомнил о своем радиоприемнике, который всегда любил слушать перед сном и который сейчас остался забытым мною на сеновале. Я встал, накинул курточку и пошел к сараю, где был сеновал, чтобы забрать оттуда приемник.

Судя по всему, Таня уже спала, так как свет был выключен. Я тихо открыл входную дверь, нащупал в темноте лестницу и полез вверх. Я уже залез на сеновал и хотел тихо взять приемник, но тут мое лицо наткнулось на что-то влажное. Это была мягкая, немного вспотевшая ступня Тани. Таня открыла занавески и произнесла: «Ой, извини!». И тут я увидел, что Таня не спала, а читала книжку, используя при этом свой фонарь.

Я показал ей, где включается свет и включил его. Я зачиталась, сказала она. Я сказал Тане, что на сеновале есть еще одеяла на случай, если ей станет холодно ночью. Она поблагодарила меня. При включенном освещении стало заметно, как ее лицо немного покраснело.

Ну, как твои дела, спросила она? Я сказал, что нормально и тоже справился о её делах. Мы перекинулись несколькими фразами, посмеялись. Вдруг мое сердце забилось быстрее, изнутри меня пронизало какое-то волнительное, но сладкое чувство. Мы на какое-то время застыли и смотрели друг другу в глаза. Потом нас как будто магнитом потянуло друг к другу. Мы стали медленно сближаться, все как будто закружилось вокруг нас.

Наши тела коснулись друг друга, я стал стягивать с себя и с Тани одежду. Наши губы и языки ласкали друг друга. Танино тело было уже почти полностью оголенным. Я обнимая и лаская его быстро скользнул членом внутрь влагалища. Таня слегка вздрогнула.

Ее широко раскрытые глаза смотрели в мои и она тяжело дышала. Я стал медленно двигаться, не в силах противиться этому желанию. Таня вдыхала воздух и замирала, потом с силой выдыхала, делала несколько вдохов и выдохов и опять замирала с широко раскрытыми глазами. Я двигался в ней, словно очумевший, забыв обо всем.

Потом она вскрикнула на вдохе и задрожала. Следом меня тоже накрыла сладкая волна и я крепко прижал Таню к себе. На нас опустилась сказочная истома. Наши тела пульсировали и дышали теплотой. Мы лежали, прислонившись друг к другу, а дождь громко барабанил по крыше.

С того времени прошло уже много дней, но и сейчас, когда я слышу, как капли дождя барабанят по крыше, мне иногда вспоминается тот случай и большие Танины глаза, смотрящие в мои.