Крошечная капля воды, родившаяся где-то очень высоко в небе, начала свой путь к земле. Она могла бы напитать собой грунт и дать силы слабому ростку или же присоединиться к миллионам других капель в бурлящей реке, но не в этот день. То ли по законам физики, то ли в соответствии с высшей волей этой капле было суждено смешаться с микроскопическими частичками пыли и стать маленьким чудом – невообразимо сложным и удивительно прекрасным кристаллом льда.
Вместе со своими подружками легчайшая снежинка устремилась вниз в завораживающе-прекрасном танце-падении. Да только жаль, что этот танец имел отнюдь не самый поэтичный финал.

- Обалдеть, выпали неожиданно снежинки, - подумал я.

Мы вышли из Дома политпросвещения, куда нас определи переночевать. У Клэр было такое счастливое лицо, что все мои охранники открыли рты, ну а Стёпа показал большой палец. Клэр даже вроде стала немного красивее - в её глазах светился какой-то внутренний свет, освещая все вокруг. Только Ксюша перекосилась немного, но я подмигнул ей - политика! Шарлотта вдруг тихо выдала мне, что она завидует Клэр. А я, вспомнив, позвал к себе Иванова.

Три золотых браслета с бриллиантами у него в планшете, я ему тихо прошептал и мы отошли чуть в сторону - я вручил Клэр и Шарлотте по браслету. Шарлотта ахнула, а Клэр вдруг залилась слезами и расцеловала меня. Все мои охранники были в шоке.

- Мистер генерал, мистер Дима, я и так всегда буду помнить Вас, Вы необычны, просто потрясающий человек и генерал. И я ни о чём не жалею, мой генерал..., - она вытерла слёзы и вновь поцеловала меня.

- Герр генерал, я потрясена, - уже на немецком выдала Шарлотта. О Вас такое говорили, а Вы совсем другой, вежливый, культурный, образованный... Я, как и Клэр, всегда буду помнить эту нашу необычную встречу...

Но обязательно какая-то сволочь пострается испортить такое чудесное настроение с утра. Моя пятая точка чётко мне просигнализовала, я тихо, но чётко выдал казакам, что делать. Молодцы парни, помахали руками и вроде они отходят в сторону... Парни моей охраны все повернулись и вроде смотрят на море и корабли. Но!

Стёпа красиво прикрыл меня, поэтому "патрулю НКВД" пришлось обогнуть его. И тут я из-за Стёпы изо всей силы бью носком сапога старшего в колено, свист нагаек, которые прихватили патрулей за шею, сильные рывки - из через секунду они были обезврежены. Старший патруля орал во всё горло, подбежали морячки из охраны штаба и настоящий патруль НКВД - моё шестое чувство не обманывало!

- В чём дело? Кто вы такие? Документы, быстро! И руки подняли!

- Пасть закрой! Перед тобой командующий Крымским фронтом! Мы - охрана генерала. А это немецкие диверсанты.

Они обалдели, Клэр и Шарлота, которые были в нашей военной форме, тоже были в шоке, а тут Стёпа своими стальными руками подтащил ко мне и поставил на колени передо мной связанного по рукам и ногам диверсанта.

- Будем говорить или желаем помучиться, - по-немецки обратился к нему я. Пытать тебя электротоком и раскалённым железом? Только не надо воплей, что мы ошиблись и так далее, понял? Ну что, ферштейн?

Иванов достал "Вальтер", а спросил обалдевшего диверсанта:

- У тебя выбор прострелить тебе сразу колено или отстрелить яйца? И первый вопрос, "Брандебург-800" или "Штаб Валли"?

Иванов выстрелил в землю возле колена, немец дёрнулся и сразу "поплыл".

Шарлотта переводила на ухо Клэр мои вопросы. Вскоре приплыл и Октябрьский, я ему выдал весь расклад - немецкие диверсанты, седьмая попытка покушения на меня.

- Филипп Сергеевич, проспали твои особисты и НКВД немецких диверсантов. Оружие у них мы забрали, вот "Браунинг Лонг09", пули разрывные, с ядом. Вот так, поговорили со своими особистами. Ты употребляешь и они не просыхают. Работайте!

Октябрьский побелел и даже чуть протрезвел, дошло, что могли и его сейчас убить. Ну а мы поехали на вокзал - пора возвращаться!

А майору, командиру морской пехоты, я прочёл стихи:

Простите пехоте, что так неразумна бывает она —
Всегда мы уходим, когда над землею бушует весна.
И шагом неверным по лестничке шаткой — спасения нет.
Лишь белые вербы, как белые сестры, глядят тебе вслед…

В поезде Клэр и Шарлдотта сели с мной рядом, тесно прижавшись. Зубы Клэр тихо стучали - эти мужские игры сильно испугали её. Девушки мои занялись обедом. Жизньпродолжается - я громко выдал им всем...