Глава пятая, в которой Хэнк совершает акт возмездия

Удивительно, но до вечера больше ничего не произошло. Дождь начал стихать, когда компания закончила с обедом, но плыть всё равно было нельзя. Девочки задремали в большом спальнике, а Илья с Димой без них не казали носа из палатки. Ужин готовить не стали, поскольку весь день просидели на месте и есть не хотелось, а ближе к наступлению темноты, дождь, казалось, усыпил уже всех. Именно тогда Хэнк опустил створки тента, и приступил к исполнению своего плана возмездия. Он решил, что слишком много позволил мелким сучкам вытворять сегодня с собой и необходимо разобраться с ними по-взрослому!

Первым делом он зажёг газовый фонарь, подвесил его под перекладиной, удерживавшей тент, и поколебавшись, всё же растолкал девочек. Катя и Даша, заспанные и ничего не понимающие уселись на колени на смятый спальник, а Хэнк навис над ними будто грозовая туча, напустив на себя максимально устрашающий вид. Некоторое время он грозно мерил шагами палатку, словно разъярённый лев. Правда доступного места в палатке было всего на два шага в обе стороны, и поэтому Хэнк, по большому счету, топтался на месте. Катя спросонок даже решила, что он запутался и не может найти выход из палатки, и уже открыла было рот, чтобы подсказать, но тут мужчина обрушил на них всю мощь своего гнева:

— Вы, две сумасшедшие русские белки! Какого лешего вы сегодня вытворяли? Вы понимаете, что вы чуть было не загнали старину Хэнка в могилу своими выкрутасами! Не могу понять, вы так хотите отомстить своим парням за то, что они придурки? Или вы и правда настолько похотливые маленькие ведьмочки, что не можете держать свои ручки при себе! — Хэнк погрозил Даше пальцем.

— Катя, чего он?.. — Даша явно не понимала, в чем состоит проблема.

— Сердится, — отрывисто бросила Катя, не сводя глаз с Хэнка, словно со строгого, но любимого преподавателя.

Даша перевела на Хэнка взгляд своих больших виноватых глаз, выпятила дрожащую нижнюю губку, захлопала ресницами и начала медленно расстёгивать верхнюю пуговку на рубашке, одновременно раздвигая ножки.

— Грррр, а ну-ка прекрати, рыжая! Опять за своё?! Издеваешься?! Хорошо хоть я не понял, что ты там плела сегодня на своём языке, Зеленоглазка, уверен — сгорел бы со стыда! Ухх, вы бессердечные… бессовестные… красотки! Немедленно перестань оголять свои сиськи, слышишь? Нем… Немедленно, я сказал! Я Хэнк Миллер и, если ты не остановишься, клянусь, я поставляю тебя раком и растрахаю твою узенькую попку под свой артиллерийский калибр!

— А теперь? — Даша снова непонимающе взглянула на Катю.

— В жопы трахать будет, — так же отрывисто бросила Катя, и, подумав, добавила, — тебя. — Вид у неё был при этом максимально сосредоточенный.

Даша, изо всех сил стараясь не заржать, грациозно выгнулась и прикусила указательный пальчик и томно пропела:

— О-о-о, мистер Хэнк! Плохая русская девочка? Трахать в попу? Твой большой дик в мою сладкую попку? Трах, трах? Да, мистер Хэнк? Сделать плохую девочку хорошей? — приподнявшись она медленно стянула шортики вместе с трусами, и начала, не спеша, поворачиваться к Хэнку задом. Становясь на четвереньки, выгибая свою кошачью спинку и призывно глядя на мужчину через плечо, она продемонстрировала Хэнку свою влажную щёлочку и колечко ануса:

— Сюда, мистер Хэнк? — спросила она и начала медленно, хрипло дыша, вводить пальчик, который только что облизывала, себе в попку.

В ту же секунду в палатке раздался громкий треск — это лопнул шнурок на ширинке Хэнка и его штаны безвольно упали на землю. Хэнк возвышался над ними, голый и страшный, подобно Каменному гостю, и отблески пламени зловеще играли на его яйцах. Так, по крайней мере, могла бы описать эту картину Катя, используя свои познания в классической словесности.

Хэнк, кажется, понял, что словами ничего не добьёшься. Он молча освободился от штанов, опустился на колени и взглядом указал Даше на свой член. Тихонечко поскуливая от похоти, она поползла к нему, пластаясь грудью по земле, и уткнулась личиком в его промежность, жадно втягивая запах. Хэнк крепко сжал её голову руками.

— О-о-о, блядь! Иди, понюхай, как он пахнет, — прошептала Даша подруге. Катя облизнулась, опустилась на четвереньки и придвинулась лицом к члену. Обе девочки не кончали с раннего утра, а Даша вообще не скакала на мужчине с той памятной ночи на пляже два дня назад, и сейчас они обнюхивали член вздрагивая от предвкушения предстоящей оргии.

— Блядь, как же пахнет твой хуй, Хэнк! Весь во вкусной засохшей сперме… Давай я обмою её ртом, как обещала… Мне даже снилось как я мою твой хуй у себя во рту, — Даша, сделав губы уточкой и пуская слюни водила ими по стволу слизывая оставшуюся с утра сперму. Ей хотелось наверстать эти два дня, бездарно потраченные на стыд и самокопания. Катя, присев на корточки с другой стороны, повторяла движения подруги, и они синхронно полировали готовый взорваться болт. Наконец Катя, поцеловав Дашу в губы, передоверила член в её опытный ротик, а сама присела на коленки у неё за спиной, расстёгивая рубашку и призывно глядя на Хэнка. Мужчина не отрываясь смотрел как она освобождает из рубашки свои большие груди, оставаясь только в купальнике и легонько подтягивает их вверх, чтобы их под ткани слегка выступали нежные розовые ореолы сосочков. Прикрыв глазки, Катя аккуратно обсосала свой пальчик и провела влажную дорожку от пупка вверх, между полушарий груди, задержалась на тесёмочке, соединявшей чашечки купальника, довела до ямочки между ключиц и снова принялась сосать свой пальчик. Хэнк, не выдержав, поднял Дашу за волосы, и целуя в губы поставил на колени рядом с подругой, а сам присел над Катей.

— О-о-о, Хэнк, ты хочешь, чтобы я смотрела, как ты пихаешь этой везучей суке между сисек? — поняла Даша, похотливо глядя как член пролезает под тесёмочкой и утопает в нежных дыньках подруги, — Да, я хочу на это посмотреть. У тебя есть две шлюхи, одну можно ебать в рот, а другую -между сисек! — Даша набрала побольше слюны и смачно плюнула подруге на сиськи, сделав их более скользкими. Пунцовая влажная головка, из которой почти непрерывно выделялась смазка то появлялась между этих нежных полушарий с золотистым загаром, утыкаясь девочке в подбородок, то исчезала в ложбинке. Катя сначала только постанывала, сжав груди по бокам руками, но затем приноровилась облизывать язычком залупу каждый раз, когда она приближалась к её ротику. Её руки опустились вниз, пальчики теребили клитор и разрабатывали попку, готовя их к предстоящему проникновению; Даша тоже лихорадочно дрочила обе свои дырочки.

Тоненькая тесёмка купальника лопнула, оставив Катю обнажённой, и член выскочил из влажной ложбинки, но она мгновенно засунула его обратно, стиснула с двух сторон и рукам начала надевать свои большие сиськи на член. Наконец, струя спермы ударила ей в подбородок, попала в ноздри и на брови. Даша, хрипя и кончая, успела тоже подставить лицо и получить часть этой прекрасной влаги на губы. Катя в считанные мгновения довела себя до оргазма, и они втроём рухнули в обнимку на пол.

Несколько минут они отдыхали, пытаясь перевести дух, но затем неугомонная Даша перевернулась на спину и толкая себя ногами подлезла под Хэнка и схватила ручками его за зад, заставив сесть себе на лицо. Она растянула губы руками так широко, как только было возможно, и Хэнк получил возможность макать свои яйца ей в рот, проводя ими по приятной нежной поверхности её распластанного язычка. Даша хотела член внутри себя и готова была на всё. Катя встала на четвереньки над ней, взяла в руку мягкий член и провела язычком под крайней плотью, вылизывая оттуда остатки спермы, надрачивая и посасывая. Болт Хэнка быстро затвердел и пришёл в рабочее состояние, и девочки уставились на его дрожа от похоти. Каждая хотела быть первой. Катя встала на четвереньки и соблазнительно оттопырила попку, а Даша села, раздвинув ножки и призывно растягивая половые губки руками. Хэнк переводил затуманенный взгляд с одной дырки на другую, не зная с кого начать.

— Даша, — дрожащим голоском сказала Катя, — можно так: я буду на четвереньках, а ты повыше меня, ты встань надо мной раком, вот так, или даже ложись на меня сверху, чтобы попы были одна над другой. У него будет четыре дырочки на выбор, он сможет ебать какую хочет. Давай, так он сможет использовать нас по очереди! — Даша чуть с ума не сошла от похоти услышав такое развратное предложение от своей подруги. Ничего не видя перед собой, тяжело дыша, забралась на подругу сверху и подставила свой зад под атаку Хэнка, а тот, уже ничего не разбирая, рванулся вперёд, присел по-кобелиному и вогнал член в одно из предложенных на выбор отверстий.

Досталось влагалищу Даши. Задохнувшись, девушка протяжно завыла и начала втягивать живот и выгибаться в пояснице, как делают суки, помогая члену войти глубже. Освоившись и придя в себя, Хэнк начал указательным пальцем входить в попку Кате, а когда Даша с криками кончила, вынул из неё член, встал на колени и надавил головкой на Катину попку, одновременно лаская языком промежность Даши.

— Куда тебя трахают, Котёнок? — нежно прошептала Даша на ушко подруге.

— В попу… о боже… как же сладко он разъёбывает мою попу… Даша, любимая! — стонала Катя, — Возьми меня за сиськи. Держи меня за сиськи, милая, пока меня ебут в очко. Сожми их! — Даша схватила тяжёлые ритмично болтающиеся буфера и сдавила их пальчиками, одновременно целуя нежный золотистый пушок на затылке Даши. Хэнк, рыча перемещал член из одной влажной разработанной дырочки в другую, пытаясь одновременно ласкать три остальные. Даша уже без сил расползлась по спине Кати, так что та уже даже не могла подмахивать попкой и еле держалась на дрожащих коленках. Наконец Хэнк спустил прямо в Дашу. Все трое снова рухнули на спальник. Из влагалища Даши вытекала сперма, она собирала её пальцами и засовывала себе в рот, потом к ней присоединилась Катя. Глядя как подруга ест сперму из её влагалища, Даша судорожно вытянулась:

— Три дня… — простонала она, — три дня, повторила по-английски, — осталось три дня. Давайте остаться в палатке и трахаться все три дня, пожалуйста. Она прикрыла рот рукой и отвернулась. Катя целовала её живот и тёрлась об него волосами, словно устраиваясь поудобнее, а Хэнк ласкал грудь рукой.

— Останьтесь тут, — со своей обычной непосредственностью вдруг заявил он. Просто останьтесь тут, да и все. В чем проблема?

— Да! — Катя согласно зевнула, — давайте останемся тут, — и через секунду уже уютно похрапывала у подруги на животе. Её удивительная способность мгновенно засыпать после секса при любых обстоятельствах одновременно смешила и возбуждала Дашу.

Хэнк и Даша остались одни. Он подложил ей под голову какую-то одежду, достал сигареты, дал одну ей, чиркнул двумя спичками о коробок. Она курила, держа сигарету своими изящными, скользкими от спермы пальцами, а свободной рукой поглаживала за ушком спящую Катю. Он некоторое время молча любовался, а потом сказал Даше, что она красивая и нежная. Она промолчала.

— Давай, оставайся, рыжая — сказал Хэнк, гладя её животик.

— Не могу. Домой нужно…

— А что дома?

Даша некоторое время думала над ответом:

— Работать.

— А какая работа у тебя, Зеленоглазка?

Даша тихонько засмеялась и прикрыла глаза рукой. Дым щипал глаза. Она кое-как растолковала мужчине суть работы в примерочной магазина, саркастически подытожив: «Большое будущее!». Хэнк просиял:

— Здесь тоже есть магазины, Зеленоглазка! Уж один только Бог ведает, зачем тебе это нужно, но как только приспичит, сразу устраивайся и работай сколько влезет твоей роскошной попке! — кажется, он совершенно не уловил, почему подобная работа — не повод для гордости. Даше не хотелось больше говорить, она просто лежала, закрыв глаза и улыбалась. Тогда Хэнк приподнялся, затушил сигарету в консервной банке, и наклонился над мирно посапывающей Катей:

— Смотри как можно делать с Котёнком, Зеленоглазка! — сказал он, раздвинул ножки спящей на животе девочке, ввёл в неё затвердевший член и начал медленно трахать, вынимая его полностью и снова медленно вставляя, осторожно чтобы не разбудить. Катя не проснулась, а только сползла с живота Даши, прикусила кулачок и тихонько постанывала во сне. — Я и с тобой так могу, Зеленоглазка! Может это тебя переубедит?

Даша невероятно возбудилась от этого зрелища. Он провёл ладонью ей по лицу и аккуратно завёл большой палец за щеку чтобы она могла его сосать. Когда Даша тихо заныла от возбуждения, он перевернул её на живот и взял сзади. Всего за несколько толчков они одновременно кончили — сначала он напрягся, и выстрелил внутрь неё спермой, а потом она, плотно сдвинув ножки, поглубже заталкивая в себя член, так чтобы наружу не утекло ни одной капли. Потом она заснула прямо под его тушей и с большим горячим членом внутри.

Глава шестая, в которой Хэнк учит русский, Даша охотится, а мы с вами узнаём немного больше об Илье.

Наутро Катю разбудил божественный запах чисто вымытого девственного леса, щебетание птиц и горячий член Хэнка в попке. Она лежала на животике, под бёдра был подложен скрученный спальник, а Хэнк, нависая сверху своим огромным телом, нежно сношал её сзади. Рядом на боку лежала довольная Даша, подперев голову одной рукой, а второй лаская себе грудь.

— А что происходит? — спросила Катя, протирая кулачком глазки, — почему сразу в попу?

— Что происходит? — усмехнулась Даша, — утро в деревне, вот что… А в попу, потому что в писю тебя бесполезно, ты всё равно дрыхнешь как сурок! Ладно, меня уже оттрахали, — деловито сообщила она, — пойду нырну, а вы приходите, когда кончите. — С этими словами, она чмокнула Катю в носик, Хэнка в щетинистую щёку, вылезла из палатки, сладко потянулась на солнышке и как была, голышом, рванула к берегу, шлёпая по лужам босыми ногами. Пробегая мимо палатки, где спали Илья и Дима, она звонко пропела: «Мальчики, подъем! Скоро выдвигаемся». Мальчики недовольно зашевелились, и через пару минут, озираясь, выползли из своей пещеры.

— А завтрак-то будет? — недовольно спросил Дима, выглядывая из палатки и не найдя никого в лагере.

— Да, парни, Хэнк сейчас что-нибудь сварганит, подождите минутку, или ещё лучше, принесите консервов из-под лодки, — прогорланил Хэнк из палатки. Он как раз дотрахал Катю и сейчас, держа девочку за голову и приставив залупу к её губам, кормил спермой. Пока ребята искали консервы, Катя скушала всё до последней капли, после чего, довольная выбралась из палатки, накинула рубашку и тоже босиком протопала мимо них к воде.

— Как думаешь, они там трахались? — спросил Дима у приятеля, жадным взглядом следуя за Катиной попкой, которую лишь слегка прикрывала рубашка. Девочка день ото дня всё больше дичала. Перемазанная в земле и золе, с взъерошенными и торчащими вверх от засохших выделений волосами, она была похожа на маленького тролля.

— Нет, я думаю, они там читали Пастернака, — съязвил Илья, брезгливо взглянув на Диму. — Заткнись уже, а? — Его бесил ничего не соображающий от похоти Дима, а ещё больше его бесило и обескураживало, что Катя совершенно не торопится просить прощения. В этом случае он бы сказал ей, что грешок с Хэнком можно списать на то, что она впервые выбралась за границу, перегрелась на солнышке, слишком много общалась с Дашей и просто слаба на передок, но он готов ей всё это простить, ничего не требуя взамен. Но Катя, видимо, не собиралась извиняться, и ему оставалось только репетировать этот монолог про себя.

Перед выходом Катя и Даша, даже не сговариваясь и не спрашивая разрешения у Хэнка, уселись в его лодку и стали ждать, пока тот закончит последние приготовления. Ребятам ничего не оставалось, как вдвоём остаться в лёгкой лодке. Даша молча курила, стряхивая пепел в воду, а потом повернулась к подруге:

— Ты помнишь, что он вчера сказал? — Катя молча кивнула, — вот это, что надо типа оставаться, здесь лучше, все дела…, такое он мне сказал.

— Нам. Нам сказал, — Катя теребила за ухом пса, а тот смиренно ждал, когда его оставят в покое.

— Нам, да… такой типа, да-а, да, здесь заебись, можно работу найти… — Даша нервно засмеялась.

— Ну я останусь, — серьёзно сказала Катя.

— Чего?!

— Я останусь. Я же ещё вчера сказала, — Катя очень внимательно посмотрела на подругу.

— Ты вчера лыка не вязала, сестрёнка, — Даша затушила сигарету в воде, — как ты вообще помнишь, что он что-то говорил?

— Я все помню, и я серьёзно сказала. А что мне там делать? Учиться на лохушку? Так я уже в этом эксперт, а диплом мне не нужен, в лохушки и без диплома берут. Илья меня достал уже очень давно, у него счастье — это когда никто не мешает, и уборка сделана. Родители меня убьют, когда узнают, что я с ним порвала. А когда узнают, как порвала — ещё и труп на помойку выкинут. Ты и Хэнк мне уже ближе, чем все они вместе взятые.

— И чё ты предлагаешь, мотаться за ним по этому острову? С чего ты вообще взяла, что мы ему тут нужны? Японку он тоже уговаривал остаться, по-любому.

— Не знаю, что ему нужно, а я нужна себе. Мне хорошо здесь и сейчас, а дальше будет видно. Доберусь до интернета, сдам свою комнату там, может перебьюсь как-то…

Даша потрясённо молчала: такое отношение у неё совсем не укладывалось в голове. Да, конечно, ты бросишь универ, скажешь чао родителям, с работы уйдёшь, как же, — хотела сказать она. Потом взглянула на подругу, и поняла, что та, кажется, не шутит. И ничего не стала говорить. Только через некоторое время с трудом произнесла:

— А я не могу остаться.

— Это плохо, — совсем тихо сказала Катя, — я надеялась, что ты сможешь.

Плаванье было печальным. Парни телепались где-то сзади на своей лодке, Даше было невероятно тошно, Катя тоже грустила. Только Хэнк пытался развлекать девочек. Он ловко подбрасывал в воздух веслом каких-то мелких речных рыбёшек, попадавшихся на пути, отпускал забавные комментарии по поводу проплывающих мимо лодок, особенно если там фигурировала какая-нибудь местная девица, и выпытывал у Кати, видела ли она медведя в Москве и правда ли, что русские круглый год ходят в смешных шапках с ушами. В конце концов Дашу начало отпускать, и она разозлилась на себя:

— Ладно хватит духоту разводить, правда, Катерина Ивановна? Может и останусь, стану папуасом. В попу асом. А если не останусь, похуй, всё равно ведь надо веселиться, да?

Катя улыбнулась, но продолжала молчать и только тискала смирившегося со своей участью Хот-дога, а Даша, стала выдумывать варианты доступных на воде развлечений. Наконец ей пришло в голову научить Хэнка ругаться матом по-русски — Даша была простым человеком. Заявив, что, если уж она остаётся надолго, то проще научить Хэнка говорить «по-человечески», чем самой учить английский, она приступила к занятиям. Хэнк мгновенно освоил такие слова и выражения как «сиськи», «писька», «ебацца», а также «женщина, иди сосать» и, главное, «женщина, иди есть». «Гоу ебацца, Хэнк», — говорила Даша, и делала характерные движения бёдрами, пытаясь использовать пса в качестве наглядного примера. Хэнк в ответ грохотал: «Женшина, иды сасат писка», и Даша заливисто смеялась. Так они развлекались всю первую часть дневного перехода.

Днём Хэнк купил у проплывающих на лодке ланкийцев несколько здоровых рыбин. Втроём они выпотрошили, почистили и закинули рыбу печься на угли, болтая про разное. Даша, у которой скакало настроение, постоянно лезла приставать к Хэнку, но в этот раз он был непреклонен: недалеко, на лодке в ожидании обеда сидели мальчики, местность хорошо просматривалась и вообще, пусть Зеленоглазка возьмёт себя в руки и дождётся вечера, и уж тогда её конопатая попка пожалеет, что связалась со стариной Хэнком. Даша наконец не выдержала этих отмазок и заявила:

— Скажи ему что я пошла купаться во-о-он за тот камень. Пусть приходит, когда ему надоест телиться. Потру ему спинку. Ты со мной? — Катя про себя удивилась, откуда у Даши в походе мочалка, но добросовестно перевела Хэнку сказанное, и они отправились за небольшой каменистый выступ, с которого было удобно нырять. Как только девушки исчезли из виду, Хэнк вскочил на ноги и, озираясь исчез в зарослях с обратной стороны от камня. Там он нашёл себе укромное местечко под деревом, прилёг и надвинул шляпу на глаза. Засыпая, он корил себя за малодушие — ведь Котёнок и Зеленоглазка уже послезавтра вечером уедут, и он их больше не увидит. С другой стороны, этот чёртов поход забирал все его силы. Наконец, после минуты внутренней борьбы, он дал себе обещание, что отдохнёт пару минут, а потом оправится проведать, как там поживают их сладкие титьки. На мысли о титьках Хэнк умиротворённо захрапел, не подозревая, что уже некоторое время за ним из укрытия наблюдают две пары хищных глаз.

— Вот же гад! — негодующе воскликнула Даша, глядя на бесчувственное тело, — ты посмотри, дрыхнуть он разлёгся…

— Дай ему отдохнуть, — волновалась Катя, выглядывая у неё из-за плеча, — ну видишь, как он хорошо спит? И пусть поспит.

— Обойдётся! — прошипела Даша, — У меня уже всего два дня осталось. И вообще у меня бешенство матки, а на родине мне ещё хрен знает когда перепадёт. Где наши гаврики кстати? Опять сейчас объявятся в самый неподходящий момент?

— Ну да, и они могут прийти, — озираясь согласилась Катя.

— Короче… Раз ты это… — Даша заговорщицки оглянулась и засмеялась, — постой на шухере, пока я сосу.

— Ты чего, серьёзно? — Катя округлила глаза, но больше ничего сказать не успела — Даша отсалютовала ей двумя пальцами и, напевая «Мама, айм а криминал!», исчезла за камнем. Оттуда донёсся её радостный вопль: «А-ха-ха! Добыча!» и скулёж Хэнка, а потом у Кати сразу возникло ощущение, что бравого охотника засунули в доильный аппарат: неистовое фырканье, чавканье, хлюпанье, потом какие-то совсем уж космические звуки: «углык, углык, углык!» — и сдавленный хрип Хэнка. Кате стало жутко интересно, но бросить пост она боялась. Внезапно углыканье прекратилось, наступила тишина, которую разорвал отчаянный вопль Хэнка: «Оставь мою жопу в покое, женщина!» — после чего углыканье возобновилось с удвоенной силой и скоростью. Потом звуки сменились на влажные шлепки и Дашины вопли — видимо теперь она трахала Хэнка, прыгая на нем сверху. Катя очень сильно нервничала — ребят нигде не было видно, зато по реке мимо их камня периодически проплывали ланкийцы. Стоя в своих лодках, они, под аккомпанемент шлепков и воплей, разносившихся по всей долине, благожелательно кивали и махали Кате руками.

Наконец голая Даша с победоносным видом вышла из-за дерева, радостно вытерла локтем с лица слюни и сперму и потянулась как кошка.

— Во-о-от, — удовлетворённо кивнула она. Потом взглянула на Катю, так словно не ожидала её здесь увидеть и пожала плечами, — прости, сестра, тебе не оставила. — Вслед за Дашей из укрытия влез сильно помятый Хэнк. Хромая на обе ноги и натягивая на ходу портки, он помчался к костру, хрипя на бегу: «Рыба, рыба сгорит!»

За обедом Илья сделал объявление. Он обращался к Кате и говорил по-русски. Сказал, что они с Димой приняли решение провести оставшиеся два дня в отеле в Коломбо, где можно спокойно пользоваться удобствами и электричеством, а не заряжать телефоны по пять минут от генераторов в проходящих мимо лодках. В связи с этим они просят Хэнка доставить их всех до ближайшей автостанции, где они с ним и попрощаются. Поход, правда, придётся прервать, потому что девочки не могут остаться одни в лесу без Хэнка, к тому же им понадобятся обе лодки для возвращения. Но зато девочки могут поехать с ними в отель.

Катя перевела это Хэнку, на что тот спокойно сказал, что прерывать сплав нет нужды: любая проплывающая мимо лодка за небольшие деньги доставит ребят до ближайшего города, а оттуда на автобусе до Коломбо рукой подать. Ребята, было, запротестовали, но Хэнк их перебил, сказав, что будет так как он сказал, а деньги за поход он им вернёт. Потом поднялся, сплюнув в песок и направился к берегу ловить «попутку».

— Я понимаю, да, — задумчиво сказала Даша, ковыряясь в зубах рыбной косточкой, — телефоны вечно разряжены… А ещё приходится слушать как нас тут жахают… А жахают нас тут без остановки… да… я бы тоже поехала в отель на вашем месте.

— Катя? — Илья повернулся к девушке. Та покачала головой:

— Катя вчера тебе всё сказала. Я с тобой не еду. И в Москву я тоже не еду.

— Ладно, — сказал Илья неожиданно легко. Он бодро поднялся, отряхнулся, и закинул на одно плечо уже собранный рюкзак. — Пошли, Димон. Даша, увидимся в аэропорту, — развернулся и легко зашагал к закату. Хэнк уже договаривался с каким-то дедом, размахивая руками и шумно торгуясь.

Когда к Даше вернулся дар речи, она повернулась к подруге и вопросительно развела руками. Катя засмеялась и обняла подругу за плечи:

— А чего ты не понимаешь? Мне про тебя Илья за последние месяца три все уши просвистел. Да он при мне твои фотки Вконтакте смотрел, разве что не дрочил на них. А неделю назад предложил, типа, партнёрами поменяться. Они с твоим Димой всё обсудили уже. Дима вообще предлагал, когда приедем, групповуху устроить, как раз на пляже, красиво чтобы, несколько раз девочками поменяться, но Илья отказался. Хотел тебя трахнуть и всё. Что ты смотришь так? Я бы может тоже на тебя подрочила…

— Всё, стой, остановись, — Даша аж вздрогнула. Она пока не могла переварить свалившуюся на неё информацию.

— Нет, я не могу остановиться, — подлезла к ней Катя, картинно кусая нижнюю губу, — я бы дрочила, глядя на твои маленькие торчащие титьки, развратная ты рыженькая шлюшка, затрахала бы тебя до смерти большим черным резиновым членом, а потом заставила бы поссать мне в рот и…

— Всё, заткнись, отстань от меня! — взвизгнула Даша и они обе завалились на бок, корчась от смеха. Хэнк, вернувшись к костру увидел, что девушки довольны и тоже радостно оскалился. Катя переключила своё внимание на него:

— Что уехали? Ур-ра, наконец-то можно творить что хочешь! Свободу сиськам! — и она сдёрнула с себя футболку так резко, что её тяжёлые загорелые груди аж подпрыгнули вверх. Потом она вдруг задумчиво нахмурилась, — так, я не поняла! Ты мальчикам деньги отдал, а мы, значит, должны платить? Может ты и нам вернёшь? Мне бы пригодилось тут на первое время…

— Простите, дамы, — хмыкнул Хэнк, — но вообще-то я планировал взять с вас дополнительную плату… за дополнительные услуги… — и он ловко, по-боксёрски, увернулся от летящей в него рыбьей головы.

Глава седьмая, в которой все любуются закатом, а Даша попадает в непростую ситуацию

Вечером того же дня они дошли до высоченного водопада, состоящего из нескольких раздельных потоков, питавших водой реку, по которой они шли. На вершину напротив водопада вела каменистая тропа, поднявшись по которой можно было увидеть всю эту красоту с высоты в лучах закатного солнца. Туда Хэнк и предложил подняться.

Девчонки нехотя натянули кеды и двинулись вперёд, а Хэнк, оставив Хот-дога у лодок, потопал следом. Даша шла перед ним в коротеньком летнем платье, а трусиков девушки не носили уже несколько дней, так что Хэнк мог любоваться её обнажённой загорелой попкой и щёлочкой между ног, когда она особенно широко шагала вверх.

Дойдя почти до вершины, они остановились — Даша вдруг просто встала как вкопанная и устремила свой взгляд на водопад напротив. Шумные потоки трепали буйную влажную растительность под водопадом и пенились на камнях. Это было красиво, шумно и дико, и Даша прощалась с этой красотой. Катя присела на корточки неподалёку и напряженно смотрела в спину подруге. Хэнк переводил взгляд с одной красавицы на другую, не зная что сказать, и вдруг, наконец, взорвался:

— Да, грёбаный боженька, что там решать-то? — Хэнк не на шутку рассердился, даже сжал кулачищи — здесь рай на земле! Как придут дожди — переберёмся на север и опять будет лето. Здесь есть чем заняться, черт меня раздери, здесь есть море, солнце, пиво, здесь есть я и куча других парней! Ну прежде всего я, конечно… — он с отчаяньем смотрел на Катю, — что вы забыли в своих этих сугробах? Как ваши рассказы послушать, так там нужно быть пожилым и богатым, а вы — молодые и нищие, вам нельзя тратить время попусту!

— Что ты на меня-то орёшь? — тихо спросила Катя, — я-то останусь. Зеленоглазка, вон, не хочет, а я очень хочу и с ней, и с тобой быть…

Хэнк замолчал. Даша стояла к ним спиной, слушала шум воды и смотрела на падающие струи переливающиеся в лучах солнца. Обратный рейс послезавтра. Надо, наверное, зарегистрироваться так, чтобы не сидеть рядом с Ильёй и Димой, думала она. Потом она встряхнула своими рыжими локонами и повернулась к друзьям:

— Красиво тут… надо, наверное, причаститься, глядя на такую красоту, — она усмехнулась, сжала кулачок, многозначительно похлопала по нему сверху ладошкой, и начала стягивать платье через голову. Катя улыбнулась, тоже стянула платье, скинула кеды и, повернувшись к Хэнку, подмигнула:

— Давай, благородный дикарь! Оттрахай своих тёлочек с видом на водопад! — Хэнк хмуро поднял голову, потом подошёл к Кате, присел перед ней, закинул её к себе на плечо и направился к Даше. Опять присел, обхватил её голые ножки рукой, и легко закинув на другое плечо, понёс к самой верхней точке скалы.

— Как думаешь, он нас ебать понёс или вниз сбросить? — задумчиво спросила Катя, безвольно свисая с плеча Хэнка. Даша, которая невероятно возбудилась от чувства беспомощности и от того её, как вещь, куда-то несут, только что-то проскулила в ответ. Хэнк остановился у самой вершины и аккуратно опустил девушек на нагретый солнцем плоский камень, с которого был виден водопад и почти вся долина реки. Когда он скинул рубашку и начал развязывать штаны, Даша привычно опустилась перед ним на колени, но в этот раз Хэнк не разрешил ей взять в рот. Он повернул девочек к себе попами и заставил встать на четвереньки, а сам, встав на колени сзади за ними, глубоко погрузил по два пальца обеих рук в их истекающие горячие щёлки. Одновременно большими пальцами рук он надавил на их попки, проникая внутрь — получалось что он держал каждую за перегородку между попой и влагалищем. Его член уже вовсю стоял, но девочки не могли до него дотянуться — они могли только стоять на четвереньках и сходить с ума от желания, принимая в себя пальцы Хэнка.

— Вот так, девочки! Хэнк хорошенько разомнёт ваши развратные дырочки прежде, чем начать по-настоящему выбивать из вас дурь. Вы думаете, что можете так просто свалить от старины Хэнка вслед за вашими маменькиными сынками? Черт меня дери, я посажу вас на цепь в лагере и буду держать на диете, состоящей только из моего члена, чтоб он отсох!

Катя, слушая это, подмахивала, стоя с полуприкрытыми глазами и у неё изо рта на горячие камни капала слюна, а Даша выгнула спинку, легла на грудь положив руки под голову и нежно постанывала. Наконец охотник сжалился над девушками, и продолжая обрабатывать рукой Катины дырочки, ввёл член в Дашу. Она закричала, задёргала задом и даже поползла назад, стараясь поглубже впустить в себя член. Хэнк хорошо размял её, и оргазм не заставил себя ждать — когда Даша безвольно растеклась по камню, вынул из неё свой болт и переключился на Катю. Доведя вторую девушку, он лёг на камень и Катя немедленно, бормоча что-то очень пошлое и возбуждающее, забралась на его стоячий член. Хэнк одной рукой сгрёб Дашу в охапку и посадил её к себе на лицо, так что обе девушки теперь смотрели друг на друга. Катя откинулась назад, выгнулась так, что её светлая грива касалась ног Хэнка, и скакала на его члене, а Даша елозила по лицу мужчины, пытаясь надеться на его язык. Перед её затуманенным взглядом она видела дёргающееся тело Кати, её подпрыгивающие вразнобой сиськи, и ей даже показалось, что она видит огромный член, который ходит внутри подруги, выпирая через живот. В исступлении Даша ухватила подругу за болтающиеся сиськи и принялась засовывать их себе в рот, сладко причмокивая.

Кончив очередной раз, Даша слезла с головы Хэнка, и поползла к его ногам:

— Я отсосу твои яйца — бормотала она, щекоча язычком огромные красные яйца Хэнка, — отсосу твои здоровенные яйца, пока ты её ебёшь… а ещё я подготовлю её жопу для твоего хуя, — с этими словами она открыла ротик пошире и целиком поместила в него мошонку мужчины. Вдоволь насосавшись и хорошенько разработав язычком попку уже почти потерявшей сознание Кати, она своей рукой вынула толстый, влажный член из влагалища подруги, обсосала его своим горячим ротиком и, не церемонясь, запихала в Катин зад. Катя резко открыла глаза, задохнулась, вцепилась коготками в грудь Хэнка и натурально залаяла. Она уже не могла скакать и Хэнк сам двумя руками насаживал её попку на свой кол, пока Даша сзади поддерживала её обмякшее тело за сиськи, растягивая их в разные стороны и тиская соски.

Вдвоём они просто приподнимали Катино тело и роняли его обратно на член, пока её трясло от бесконечного оргазма. Наконец Хэнк, не снимая девочку со своего члена вскочил на ноги, огляделся и, заприметив рядом здоровый круглый валун, уселся на него. Только после этого он взял Катю подмышки, приподнял и опустил на землю у своих ног. Сидя на камне и раздвинув ноги, он поманил жестом Дашу, и та, словно собачонка, подползла на четвереньках и снова насадила свою рыжую головку на член. Всосав его пару раз, она встала, повернулась спиной и резко, без подготовки села на него задницей, взвыв от боли и наслаждения.

Однако Хэнк не дал девочке проявить инициативу. Подхватив её рукой, он снял её попку с члена и начал насаживать то одну её дырку то другую.

— Ох блядь… из жопы в пизду… из пизды в жопу… ты на мне живого места не оставишь, да Хэнк? — кричала Даша, глядя вниз, на то, как красная, влажная залупа входит попеременно в её дырочки. Катя, которая сначала неотрывно следила за этими перемещениями вдруг сладко и протяжно зевнула.

— А ну не спать, — грозно прорычал Хэнк, и Катя захлопнула ротик, — давай, Тигрёнок, помоги несчастному Хэнку уговорить Зеленоглазку остаться, а уж передохнём потом! — Катя согласно закивала и с места, как настоящий тигрёнок, набросилась на киску подруги, пытаясь просунуть язычок внутрь вместе с членом. Даша аж задохнулась от такой атаки. Она ухватила подругу за волосы и с силой уткнула её себе в промежность лицом.

— Ооо, блядь! Как же ты охуенно лижешь пизду, Катенька, милая, — выла она, прыгая на члене, — как же вы охуенно ебете меня вдвоём. Ебите меня всегда так, привяжите и ебите, дайте мне ошейник, чтобы я никуда не съебалась! Блядь, как же хорошо-о-о-о! — Её крики перешли в какое-то уханье, а глаза полезли на лоб, когда Хэнк подхватил её под попку и начал руками подбрасывать на члене словно мячик.

— О-хо-хооо, Котёнок! Вжарь нашей принцессе хорошенько своим язычком! Но не забывай и про яйца, красотка, — поучал он наставительным тоном и садясь немного повыше, чтобы Катя могла вылизывать шары Хэнка, гоняя язычок от них и до разбухшего клитора подруги. Даша елозила на члене, полностью облокотившись на мужчину, пошире раздвигая ноги навстречу этому настойчивому язычку. Хэнк подхватил девушку своими локтями под колени, поднял её ноги вверх, так что она согнулась почти пополам, и крепко обхватил ладонями за голову сзади, не переставая напяливать на член. Рыжая Дашина головка теперь торчала между её стройных загорелых ножек. В такой позе его член едва не выскочил из разработанной дырочки, но Катя вовремя заправила его обратно.

Внезапно Хэнк, рявкнув: «Поберегись, Котёнок!» поднялся на ноги и выпрямился. Катя отпрыгнула у него из-под ног, чтобы не попасть под раздачу, и обалдевшим взглядом следила за происходящим. Её подруга, стреноженная в руках Хэнка и потерявшая любую точку опоры,из человека превратилась в вопящую насадку на член. Катя могла видеть её округлившиеся как плошки испуганные глазки и перепачканные пятки, беспомощно болтающиеся чуть ли не в районе ушей. Хэнк повернул её тельце лицом к закату и свирепо трахал, даже не столько двигая тазом, сколько руками нанизывая на своей конец.

— Смотри, Зеленоглазая! — грозно рычал он, держа девушку на высоте около метра над землёй совсем недалеко от обрыва и звонко шлёпая её животом по заднице, — все, чего касаются лучи солнца — твоё королевство! Остаёшься?! Отвечай!

— Всё… я… оста… я оста…ста..а…юсь! Ё…ба…ный псих…Блядь… на землю-у-у-у… — Хэнк сдёрнул кончающую Дашу со своего кола и легко опустил на землю лицом к себе и рядом с подругой.

Оказавшись не твёрдой поверхности, ничего не соображающая, красная как помидор Даша тихо завывала, глядя перед собой, и неистово наяривала клитор, пока Хэнк, эпично поставив одну ногу в армейском ботинке на камень, обстреливал лица и груди девушек спермой из своего крупного калибра. Всадив последний патрон Кате в глаз, он снял ногу с камня и, тяжело дыша, огляделся.

— Вау, — прервал повисшую паузу голосок Кати, — а можно меня так же в следующий раз?

Хэнк помедлил, переводя дыхание, хотел что-то сказать, но потом просто кивнул ей так, словно сам не верил, что такое может повториться. Он выглядел так, словно совершил главный подвиг в своей жизни.

— Блядь… пиздец, — срывающимся голосом бормотала Даша, собирая сперму с лица и облизывая пальцы, — ёбаные психи… идите вы нахуй, — она засмеялась сквозь одышку, — я останусь, только дайте мне отдохнуть хотя бы часик… Ууух, пиздец какой-то, — она понемногу приходила в себя.

— Что говорит? — озабоченно осведомился Хэнк у Кати. Та показала большой палец вверх. Хэнк выдохнул и примостил задницу на камни. Они смотрели друг на друга молча, и тяжело дыша, потом одновременно заржали. Потом ещё некоторое время валялись на тёплых камнях словно три ящерицы.

В конце концов Хэнк хлопнул себя по коленям и встал в полный рост, голый, в армейских ботинках, шляпе и усах. Обнял девушек за плечи, привлёк к себе, и ласково прогудел:

— Пойдёмте, обезьянки! Солнце садится и будет негоже если в темноте вы пораните свои нежные попки об эти камни! — с этим словами он развернулся, подхватил свою одежду и, беспечно сверкая голой задницей, зашагал по тропе вниз. Катя двинулась было за ним, но Даша остановила её, взяв за руку:

— Стой, погоди! — она наклонилась к шортам, достала из кармашка смартфон, обняла подругу, так, чтобы встать на фоне закатного солнца. Поймала в объектив их перепачканные спермой мордашки, хулигански прищурилась, высунула язычок и несколько раз нажала на кнопочку затвора.

— Маме пошлёшь? — сыронизировала Катя.

— Батьке твоему, — усмехнулась Даша.

Катя некоторое время восторженно смотрела на подругу, а потом влажно лизнула её в ухо и прошептала:

— Люблю тебя, сучка!

И они побежали к поджидавшему их Хэнку. Впереди у них было бесконечное лето, полное приключений.

-

Вопросы, предложения и комментарии присылайте на почту vanya.koren@list.ru